Сибирские огни, 1959, № 2

Сны у Мирона в последнее время говорили об одном и том же — о дружной семейной жизни. Но Настя в них обязательно делала какую- нибудь оплошность. Настороженно друг к другу жили они и после того, как Настя дала слово не встречаться с Пухаревым: спали в разных комнатах, поднима­ лись ранешенько, словно детей полон дом да полный двор скотины. За завтраком разговаривали мало и нехотя. — Ты ничего не чувствуешь? — спрашивал Мйрон Федорович, жуя пустым ртом. — Нет, — отвечала Настя. — А по-моему, хлоркой от воды воняет. — Ничего не сделаешь, везде такая. — Заварки побольше ложи. — Ладно, буду класть больше. Колмыков передразнивал жену: — Буду, буду! — и сердито вытряхивал в чайник полпачки чая, на­ ливал себе, наливал Насте, а через некоторое время спрашивал: — Ну, как? — Вроде лучше. — То-то! Р И С У Н К И К Р О М А Н У Г Е Н Н А Д И Я М 0 Л 0 С Т Н 0 В А „ М Е Ж Д У Р Е Ч Ь Е ' * —Поговорить « хочу когда-нибудь с тобой, инженер,— начал Мирон Федорович после минутного молчания,—Шибко ты мне жизнь испортил Шатались деревья. Шаталось небо. Шаталась под ногами земля.