Сибирские огни, 1959, № 2

— Служивому мое почтение! — поприветствовал его строитель — тоже вчерашний солдат — и продолжал в том же веселом тоне: — Кого честь имею? — Красногвардейца Петра Ивановича Дедова! — Куда путь держишь? — Не знаю... — Тогда во-он контора нашего строительства. Заверни-ка туда. С этого дня и начинается, по существу, строительная судьба Петра Ивановича Дедова. Здесь же, на руднике, она свела его и с Дарьей Аки­ мовной. Дарья Акимовна тогда заведовала рудничной столовой, постоянно на виду, на глазах была. Многим она нравилась, многие пытались подой­ ти к ней, да каждый раз дело неудачей кончалось. «Непонятная, немыс­ лимая!» —- чуть ли не в один голос заявляли потом ретивые женихи. А к Петру Дедову сама пришла, пришла и сказала: «Люблю я тебя, Петя, как хочешь, суди!» Сказала, словно спичку к соломе поднесла: вспыхнуло, запылало его сердце, не знавшее до сих пор ни ответной любви, ни женской ласки. Всйко болтали злые языки про Дарью Акимовну, будто варначка она, таежница, будто замужеством грех прикрыть собирается. Но Петр Дедов рукой махнул на разговоры, женился и зажил с ней на зависть многим. Уж вот как бы нужно было поговорить нынче с кем-нибудь, и имен­ но обо всем этом, да нет никого. Конопатов почему-то задерживается в «Мельничстрое». Строительных материалов, кое-как заброшенных по без­ дорожью, хватило на один жилой дом, в котором поселились Дедовы, да на временную конторку, похожую на барак. Бригаду плотников приш­ лось распустить. И остался в единственном числе начальник первого строительного управления Петр Иванович Дедов. А впереди весенний паводок. Месяца на полтора отрежет он Междуречье. О чем думают люди?.. Странный характер у Конопатова: заведет стройку в тупик с самого начала, создаст трудности, а потом мобилизует народ на их преодоление. Так незаметно мысли Дедова перескочили совсем на другое. Он по­ морщился, будто стараясь что-то вспомнить, усмехнулся: «Стар совсем стал. Руками-ногами, видно, могу еще управлять, а мыслями — нет». Пнул с досады валявшуюся под ногами в сараюшке какую-то банку и пошел в дом. Всю ночь проворочался Дедов без сна с думою об Аленке, о неве­ селых делах на стройке. А утром поднялся, глянул в окно — и еще силь­ нее нахмурил брови: началось половодье. И больно, беспокойно защеми­ ло почему-то сердце. Почему — и сам пока не мог понять. Дарья Акимовна молча перемеривала тарелкой оставшуюся муку. Ее оказалось около десяти килограммов. Картошки набралось ведра два. — Ты чего это вздумала вдруг? — удивленно спросил жену Дедов, занятый какими-то другими мыслями. — Есть-то что будем? — спросила, в свою очередь, Дарья Акимов­ на. — Теперь, чай, месяц подвозу продовольствия не будет. Развезло все. — На охоту пойду. — Охотник! Видывала я на своем веку настоящих-то... Все же Дедов достал свое старое ружьишко, потер его керосином и повесил у двери. — Завтра пойду. И пошел. Только недалеко ушел: в логах бурлила вода. На север­ ных склонах рыхлый двухметровый снег не давал шагу шагнуть...