Сибирские огни, 1959, № 2

Наше гулянье заключалось в том, чтобы встретиться с друзьями, по­ болтать, посмеяться, потолкаться между старших мальчишек и девок, по­ слушать их разговоры. Постоянного места сбора не было. Сходились все туда, где начинала играть гармонь: иногда возле клуба, иногда возле тетки Феоктисты, по­ тому что Анатолий лихо владел двухрядкой. Днем эти места легко найти по огуречным огрызкам и по избитрму пятками кругу — ни травинки нет, вытопчут чище овец. Мы шли на звонкий, с колокольчиками голос митрофановской одно­ рядки. Играл Степан, сын деда Митрофана. Степан принял от деда ремес­ ло сапожника и обшивал всю деревню. Тучи, собравшиеся с вечера, разбрелись, и лунный свет лился сво­ бодно. . Нашей братвы здесь было полно. Кто в фуфайке до колен, кто в од­ них рубашонках, кто босиком, кто в огромных сапогах — все размести­ лись на жердях и сверху обозревали толкучку. Мы забрались туда же. Жердь затрещала. — Э, мелочь! — крикнул Степан. — Живо турну. Мы соскочили с ограды и устроились на траве. Рассказали ребятам про убитую змею, вспомнили Хромушку, о которой знала уже вся дерев­ ня. Незаметно переключились на другие мальчишеские дела. Всем очень хотелось поиграть в бабки. Но старые бабки растерялись, а новых не бы­ ло, — скотину не кололи, берегли к началу зимы. — Я вчера ходил по шишки! — сказал один из ребят. — Во! — шиш­ ки... Только еще зеленые. И тут загалдели наперебой: — Васька, а объездчик-то за нами гнался... — Чтоб мне лопнуть, с кедра мешок наколотил. — Знаю я твой мешок — наволочка. — Что мешок? По четыре мешка с кедра наколачивают. Подошел Анатолий. — Что, обормоты, митингуете? Наверно, под лозунгом: «Кто лучше соврет!» — Он обхватил руками сразу пятырех, сжал их и толкнул в се­ редину. — Мы про тайгу. — Любопытно. И как же, по-вашему, тайга выглядит? А? И вооб­ ще вы знаете, что такое тайга? Тайга — это наши джунгли. Ясно? Очень ясно:' сейчас он еще добавит, что тайга — это пресс-конферен­ ция! Но он, наверно, не успел: легко подбежала запыхавшаяся Нинка: — Толя, ты что это ребятишек пугаешь? Нинка уводила Анатолия, но он еще кричал через плечо: — Эх, шдшкари! Падальника ждете?! Я б на вашем месте давно с засмоленными губами ходил, да мне-то нельзя: целоваться неудобно... Нинка за чуб развернула ему голову и зажала рот. Мы захохотали и закричали им вслед обидные, по нашим соображениям, слова: «Жених и невеста!» Мальчишки постарше держались ближе к кругу. Они подлаживались под взрослых: прятали по одному уху под кепки, с другой стороны вы­ ставляли чубы, гоготали басом, следили за девичьими ногами. Девчата азартно пели частушки, с визгом приплясывали, вскидывая головы, — только развевались косынки на шеях. Пыль поднималась вы­ ше пояса. Мы сидели в стороне и то сплевывали. Шурка придвинулся КО' мне. — Мишк, а мы все ж слетаем по шишки, и овечки не помешают! — Как?