Сибирские огни, 1959, № 2

Я попятился и уперся задом в Колькин живот. Колька мгновенно и цепко обхватил меня руками, и так мы замерли перед этим звуком. — Кха-кха, — раздалось уже ближе и четче. От моей головы, казалось, остались одни глаза и уши. Я не боялся, потому что ничего не чувствовал. Я просто... я просто ждал... чего-то. И когда возникло черное живое пятно, я даже не вздро­ гнул. Я уперся в него взглядом расширенных глаз и, не моргая, следил за ним, пока оно приближалось. Я даже не сразу сообразил, что это — человек. Поравнявшись с нами, он остановился по другую сторону моги­ лы с поваленным крестом, кашлянул и пробормотал хрипло: — Агитируют-агитируют, дурачье... — Он сплюнул. — Все равно крышка всем! Колька, не выпуская меня, удивленно шепнул: — Дядя Тихон... Человек харкнул и пробормотал еще что-то злобное. — Дядя Тихон! — окликнул Колька, поднимаясь. Дядя Тихон метнулся от нас, но тотчас остановился. — Кто здесь? — спросил он. — Это мы с Мишкой. Дядя Тихон медленно, будто подкрадываясь, подошел. — Вы? А что вы тут делаете? — Патрон ищем. Мишка патрон потерял, так вот мы и ищем. Нас наградили... от имени... Колька замолчал, потому что дядя Тихон схватил пальцами его го­ лову, повернул лицом к луне и, пригнувшись, стал всматриваться в не­ го своими впалыми глазами. Потом со мной проделал то же, до боли сжав череп. — Да это мы... мы... — робко уверял Колька. Дядя Тихон разогнулся и, словно с неба, проговорил: — Я узнал вас... — Дядя Тихон, у вас нет спичек? Тот отрубил: — Сейчас война, сейчас ничего нет! Ничего... — Повернулся, глухо, с бульканьем, кашлянул и пропал в темноте. — Чудной какой-то — прошептал Колька и поежился. Он пересту­ пил ногами, ойкнул, потом нагнулся и что-то поднял.— Втб он, Мишка!— и сунул мне патрон, холодный как льдинка. Мы пустились наутек от зловещих могильных бугров, от заводных, скелетов, у которых сегодня, должно быть, поломался завод... .От стремительного бега у меня зачесались пятки, и даже не сами пятки, а что-то внутри их. Перевели дыхание мы только у озера. Оно бы­ ло темным и безмолвным. Силуэты застывших камышей смутно видне­ лись у того берега. Шуркин огород упирался прямо в воду. Дом стоял выше, полускры­ тый подсолнухами. В одном окне колыхался неровный слабый свет. На пороге мы столкнулись с теткой Матреной. Она не удивилась, а только спросила: — Вы что это задами шляетесь? — Мы, чтоб быстрей, — объяснил Колька. — Ничего себе, быстрей. Я уж к Дарье успела зайти, а они только что заявляются. Ну, проходите. Комнату освещала лучина, свесившись с края голого стола. Пламя ее пошатывалось, то удлиняясь и коптя, то укорачиваясь и делаясь ярче. Шурка ползал на коленях, низко наклонившись к полу, как собака, вынюхивающая след. Когда мы вошли, он поднял голову и тихо про­ изнес: