Сибирские огни, 1959, № 2

Овечий поток легко подхватил нас и вынес во двор. Ослепленные, щурясь, овцы засеменили к воротам, продолжая блеять, но уже без надрыва, не для нас, а обрадованцо, для себя. Колька заскочил на какого-то барана, и тот смиренно повез его. Шурка щелкал бичом над овечьими спинами и кричал: — Пошли... Пошли... У сторожки стоял дед Митрофан и протяжно манил: — Бя... ша, бя... ша. Я шагал сзади, оглядывая двор. У строений прел навоз, загнивали стены. Крыши прогнулись, как ху­ дые лошадиные хребты, казалось, брось камень — и переломятся. Весь двор выглядел скучно, неприглядно. Каково торчать тут скотине, недаром же она так ожесточенно рвется на зеленые поля! Зато воробьи жили здесь припеваючи. Тут они и гнездились, и кор­ мились. Утрами, греясь на солнце, воробьиные полчища рассаживались на березовых жердочках под навесами соломенных крыш и нетерпеливо следили за хлопотами пастухов. Хромушку мы заметили сразу. Она толклась в середине стада, и при каждом шаге голова ее порывисто подскакивала. А Чертило часто убегал от нас и продолжал воевать со сторожем. Деду пора уже было примириться с норовом Чертилы, но он, как ма­ ленький, не унимался и пытался выпроваживать барана со двора. Без­ успешно. Баран отлично'знал, что делал, и на каждую дедовскую уловку отвечал своей уловкой, более хитрой, а нас и вовсе обводил вокруг пальца. Овцы на ходу щипали траву у плетней, из-за которых торчали пло­ скоголовые подсолнухи и с которых свешивались усатые тыквенные пле­ ти с пустоцветами. Сразу за деревней начинался Мокрый лог. Вообще это был не лог, а пологий склон огромной низины, возле которой раскинулся Кандаур. Ов­ цы знали, что там хорошая трава, прохлада и заросли тальника, где мож­ но приятно поплутать и почистить зубы горькими листочками. Они с ра­ достью развернулись и цепочками начали спускаться по глубоким ко­ ровьим тропам. По пригорку тянулся Клубничный березняк — редкий подлесок, где ;мы всегда собирали ягоду. — Мишка, смотри — тележка, — крикнул Колька, рукой указывая в сторону кустов. Кроме тележки, я заметил еще двух девчонок, ломавших с молодых березок ветки, очевидно, для веников на зиму. Я остановился, лихо сви­ стнул, чтобы привлечь внимание. Они повернулись, и я узнал дочерей дяди Тихона. Шурка крикнул, чтобы я припугнул отставших овец, и я побежал вниз, шурша ногами по траве и сбивая кузнечиков. Они, глупые, запрыги­ вали в сандалии, и мои голые пятки безжалостно давили их. Вечером, разуваясь, я всегда вытряхивал их целую горсть, безногих, засушенных и вообще неузнаваемых. Стадо разбрелось по поляне. Овцы двигались медленно и, не подни­ мая голов, щипали росистую траву. Изредка некоторые шарахались в сторону, выпучив глаза. Это лягушки подскакивали у них под самым носом. Колька уже шумел в тальнике, гоняя птиц и бурундуков. Мы с Шуркой уселись на кочку, пригрозив Чертиле, потому что он уже начал пятиться. Я задрал голову. Небо было такое чистое и гладкое, будто его толь­ ко что выстирали и, расправив, вывесили на невидимых веревках, а солн­ цу приказали: катись — суши. И оно катилось. Все это так живо пред­