Сибирские огни, 1959, № 2

мирали, прядя ушами и жуя, а мы глубоко вдыхали ставший вдруг про­ хладным воздух... Удивительно быстро ко всему привыкаешь! Ведь еще месяца полтора назад ни я, ни Шурка, ни Колька даже не помышляли о пастушестве... ГЛАВА П Е Р В А Я У Марфы-Граммофонихи загорелась баня. Мы, ребятишки, были в это время на вечорке и, увидев зарево, бро­ сились к месту пожара. Из дворов выскакивали люди с ведрами и мча­ лись следом за нами, мчались молча, тяжело дыша. Всем было тревож­ но. Лишь Колька изредка выкрикивал: —. Ура! Пожар! — Да не ори ты, — оборвал его, наконец, Шурка. — Помнишь, прошлый год ток горел — сколько лесу заодно попластало?.. А сейчас может вся деревня заняться. — Шурк, — спросил я, — а может вся земля сгореть? Вот если лю­ ди не справятся? — Люди всегда справятся! — Ну, а если пожар большой-большой, и если никак... — Все равно, вся земля не сгорит. Через океаны огонь не перелезет, а вот полземли сгорит. Это было страшно. У дома Граммофонихи толпился народ. Слышались крики, звон пу­ стых ведер. Мы протолкались к воротам. У ворот стояла сама хозяйка и никого не пускала во двор, где был колодец, и не разрешала тушить пламя. — Ты что, Марфа, сдурела? Ай свово добра не жалко? Ведь сгорит баня, — шумели бабы. — Пусть, окаянная, сгорит. У меня уж для новой бревна припасены. А от этой все одно никакой пользы. Один страх: моешься, а все на пото­ лок глядишь, как бы матка не бухнулась на спину... Ну, куда прете? Ска­ зала, не пушу! К вам огонь-то не перекинется, не бойтесь! Она у меня средь огорода. — Хоть и не перебросится, так ведь страшно, Марфа, на пламя гля­ деть. Уж залить бы лучше, да и со спокоем... — И так спокой: горит себе и горит... Пусти вас, так вы мне всю картошку потопчете. Звуки вылетали изо рта Марфы быстро — тара-тара-тара — как из трубы ее старинного испорченного граммофона. Вот поэтому ее и про­ звали Граммофонихой. Из пламени вырвался столб искр, на мгновение наполнил небо жи­ выми звездами и растаял. — Кажись, матка осела, — хладнокровно сказала тетка Марфа. — Мы вот так же мылись и только, значит, головы намылили и ждем, когда нам Фроська воды свежей нальет, а тут над нами возьми, да и затрещи. Мы, матушки мои, ровно совы, шарахнулись — кто в окно, кто в дверь, а Фроська прямо на печурку прыгнула. До сих пор подпалина на ей. Люди, оглядываясь, понемногу расходились. Мы же, обогнув двор и пробежав какие-то сарайчики, перемахнули ограду и, ошпариваясь кра­ пивой, выбрались к горящей бане. Близко подойти не удавалось — об­ жигало лицо, и мы, встав в отдалении, стали следить, как из раскален­ ных бревен, словно под напором, вырывались гибкие языки пламени и с треском летели вверх. Если бы они не таяли в воздухе, то был бы уже огромный огненный столбище. Колька лег на живот и ползком подобрался ближе. Мы тоже под­ ползли. У самой земли было прохладнее, но мы подобрались настолько,