Сибирские огни, 1959, № 12

лись занятия, выходил в коридор и почему-то обязательно старался по­ пасть на глаза Рогову. Но тот Егорку словно не видел. Лишь один раз, погрозив ему пальцем, сказал: — Помни, что я тебе говорил! Подтянись, будь живым! А тайгу —вон из головы! Понятно?... Так прошло две недели. Многие заметили, что Егорка больше ни разу не бегал в горы. Но зато все свободное время он стал проводить у себя на сеновале. Чем он там занимался — этого никто не знал. Любопытные мальчишки не раз пытались заглянуть на сеновал, но их всегда отпуги­ вал злой пес, который был привязан у лестницы, ведущей к дверям сено­ вала. Глеб Фомич однажды видел, как Егорка, продав на базаре пойманную им в тайге белку, зашел в магазин и быстро вышел оттуда, неся под мыш­ кой большой сверток. — Что же ты купил? — поинтересовался учитель. Егорка ответил хитро: — Глеб Фомич, не спрашивайте пока, а то я все одно совру: лучше потом спросите, потом я правду скажу. Ладно, Глеб Фомич? В школе в эти дни Егорка продолжал неотступно преследовать Рого­ ва, но тот по-прежнему не вызывал его в кабинет. Как-то раз директор в начале урока пришел в класс. Класс сидел ти­ хо. Только у рыжего Яшки посреди урока вдруг упал из парты портфель. Егорка покосился на директора и увидел, что тот размашисто записал что-то в свою тетрадку. А когда кончился урок, Яшку вызвали к директору. Он вернулся оттуда через пять минут красный, как свекла. — За что он тебя? — спросил Егорка. — Что портфель уронил, да? Яшка кивнул головой. Егорка отошел и всю перемену простоял у ок­ на, глядя немигающими глазами на заржавленное перо, лежащее на подо­ коннике... И вдруг словно кто-то впрыснул Егорке дурную силу: на следующем же уроке он раза три уронил свой портфель, раз десять оглянулся назад, насыпал ореховой скорлупы за воротник Светлане Парфентьевой. Софья Даниловна часто взглядывала на него, но, на удивление ребя­ там, не сделала ему ни одного замечания. Да и сами ребята отнеслись к его проделкам со снисхождением. После уроков Софья Даниловна радостно докладывала директору: — Брагин, кажется, оживает. — Так следовало и ожидать, — сказал довольный Рогов. — Ведь не­ даром я специально занялся им. На следующий день Егорка расшалился совсем. Непонятно откуда ^взявшаяся у него прыть заставила Софью Даниловну сделать ему раза три замечания. На третий день, когда Егорка, принеся в класс бурундука, выпустил его из портфеля на уроке географии, Софья Даниловна вдруг покраснела и шепотом приказала выйти Егорке из класса, что он и сделал с большой охотой. После звонка, выходя из класса, Софья Даниловна встретила в кори­ доре Рогова и рассказала ему о случившемся. — Где же он? — спросил Рогов. — Ко мне его! И Рогов направился в свой кабинет. Когда он открыл дверь, то от удивления даже остановился: в кабинете стоял Егорка и чему-то радостно улыбался. — Вот так... — растерянно сказал Рогов. — Это мне нравится. Ну что ж, расскажи, что ты там натворил. Егорка почесал темя, шмыгнул облупленным носом: — Да вот, Петр Ильич, так уж у меня получилось...