Сибирские огни, 1959, № 12

ручью, на берегу которого стоял огромный стог сена. Он был обнесен вы­ сокой изгородью из крепких молодых лиственниц. По-хозяйски обойдя во­ круг остожья и убедившись, что скот не разбил прясел, довольный дирек­ тор отправился вниз по ручью. Вскоре тропа, по которой он шел, вывела его на конную дорогу. Рогов зашагал по этой дороге, ища глазами на ней след коровы. Но, кроме отпечатков конских подков, на дорожном суглинке ничего не было видно. Рогов сплюнул и присел на поваленный зимним бу­ раном кедр. Он огляделся по сторонам, ища глазами заплутавшую где-то скотину, потом закурил. За поворотом дороси послышался шум. Рогов повернул голову и на­ сторожился. Из-за густых кустов жимолости показался человек с ружьем. На ногах его были ичиги. Приглядевшись, Рогов узнал молодого препо­ давателя естествознания. Звали его Глеб Фомич Прокушев. Он шел уста­ лой, медленной походкой. Но глаза его светились такой радостью, будто он только что нашел клад. Весело поздоровавшись с директором, Глеб Фомич уселся подле него на колодину. — Устал... — выдохнул Глеб Фомич, расправляя плечи и чему-то улыбаясь. Взгляд Рогова упал на пустой рюкзак преподавателя. — Что ж это... — растягивая каждое слово, поинтересовался дирек­ тор... — дичь перевелась или кедрач выгорел — что пустой-то идешь, а? — Что вы! — возразил Глеб Фомич. — Всего полно! Только я не за тем ходил. — За чем же? — придвинулся Рогов. — Д а так, Петр Ильич, прогуляться просто. Сопки были охвачены холодными, но зато необычайно яркими огнями осени. Даже в черном пихтаче изредка вспыхивали огненными языками бордовые ветви рябины. — Полыхает все... — задумчиво произнес Глеб Фомич. — Да, все пожелтело, — согласился Рогов. — Попробуй сейчас коро­ ву отыскать: она ведь у меня, как этот куст, рыжая... Случайно, не видел? — Нет, — беззвучно качнул головой Глеб Фомич. Рогов крякнул досадливо, затянулся папиросным дымком и затем спросил: — Сколько дней-то бродил? — Трое суток, — в голосе Глеба Фомича вдруг появились нотки со­ жаления. — Хотелось бы в Белогорье сходить еще, да ведь завтра, сами знаете, на работу надо... А в Белогорье... там даже воздух видится!.. И глубоко вздохнул. На лице Рогова появилась строгая усмешка. От­ вернувшись от собеседника и помолчав с минуту, он, словно между про­ чим, сообщил: — А я вот в тайге-то недельку прожил, так три куля орехов набил. Считай, тыщонки полторы заработал, если хорошо продать. Так вот, зеле­ на ягодка! И посмотрел пытливо на учителя. Но сообщение директора не произ­ вело никакого впечатления на молодого преподавателя. Тогда Рогов по­ серьезнел, взвел, как курок, лохматую бровь и выпалил: — Смотрю на тебя, парень ты взрослый, а бесхозяйственный, как Егорка Брагин!.. И леший тебя знает, как только ты жить собираешься!.. Глеб Фомич насмешливо улыбнулся. — Понимаю, — разгорячился Рогов. — Мои слова для тебя, что о стенку горох. Верхоглядство из тебя уже не выбьешь. Его с детства надо вышибать. Из тебя — поздно, а вот из Егорки еще можно. Ведь другие ре­ бятишки в двенадцать лет не государству, так по хозяйству помогают. А этот шалопаем растет.