Сибирские огни, 1959, № 12

П овесть 1 ...О, как много, как уже много в душе моей этих горьких призраков! И вот к ним еще добавился черный громадный вокзал в трескучем моро­ зе, и толпы солдат у «теплушек», и плач матерей и жен, и сиплые паро- * возные гудки, и в черном небе тоскливый злой осколок Луны, и город, » ледяной и туманный. А над всем ее образ. Твой образ, Аривик! 5 Помню, я помню: ты появилась в гулком зале ожидания. Седеющий мужчина почтительно вел тебя под руку. Твои ресницы, пряди волос, во- ^ ротник темной дошки покрылись голубым инеем от мороза и теплого ды­ хания. Мелькнули на миг твои глаза, лоснящиеся, как черный шелк, смо­ ляные кудри. А я стоял в углу, я прятался. Я помню это. По радио объявили посадку на поезд Новосибирск— Ташкент. И ви­ жу, как сейчас: народ вскочил, зашумел, подхватил мешки, чемоданы, уз­ лы. Прячась от тебя, ушел и я на перрон. Среди гвалта и толкотни я доб­ рался до проводника, держа в одной руке чемодан, в другой баян, а в зубах — билет. Проводник, поднеся фонарь к моему лицу, вытащил би­ лет, проверил, и снова я прикусил его. С трудом проволок я вещи в вагон, запнулся о мешок в проходе, едва отыскал в полумраке свободную полку и, задыхаясь, поставил на нее баян в футляре. Шапку мою в толчее по­ вернули задом наперед, и она съехала на глаза. Д а еще в зубах билет. Хороший вид! Люди на перроне целовались, плакали, махали платками. Заревел гудок, и состав дернулся. Так я отправился из Сибири на Кавказ. Через Москву путь был загружен войсками, ехали через Среднюю Азию. Помню, поезд мчался по снежным сибирским равнинам. Он останав- * ливался у ярко освещенных станций, и люди с чайниками бежали за ки­ пятком, с перрона доносились крики, музыка по радио, но толщу шума просверливал кондукторский свисток, загорался зеленый семафор, и поезд снова уносился в ледяной ветер, в ночь с полыхающими звездами,