Сибирские огни, 1959, № 12

— Не горячись, подожди, — успо­ коил его Никаноров. — Ты тут много на­ говорил, и я задумался над твоими сло­ вами. — Никаноров склонился к Трофи­ мову через стол и продолжал негромко, доверительно: — Может, мы и ошибаем­ ся. Двадцать годов я в этом совхозе. Когда агрономом был, вроде неплохие урожаи получали, стал директорство­ вать — тоже урожаи у нас были повыше, чем у соседей. Восемь лет назад дали мне эту Звезду , — ткнул он рукой в свою грудь, — И тоже за высокий урожай. Вроде умели выращивать... А вот теперь задумался: может, еще выше можно брать? Может, мы рано успокоились? Ты-то ведь не враг высокому урожаю. Трофимов промолчал. Как видно, он не понял еще, к чему клонит хитрый Никаноров. — Привык я за эти двадцать лет к определенному порядку и с севом, и с другими делами, а может, лучшее-то ми­ мо нас проходит? Приезжают старшие товарищи, советуют, а я — консервато­ ром стал, привычка своя выработалась, а привычка, сам знаешь, — вторая нату­ ра... Так вот что я думаю, — распря­ мился Никаноров, — если нынче мы по­ сеем так, как и раньше, то есть в наши лучшие сроки, — то сто пудов с гекта­ ра обязательно возьмем. Не меньше... Потому что двадцать годов практики. А если посеем по-твоему, то не вырастим больше ста пудов... Если ты уверен, что вырастим больше, то мы завтра же нач­ нем сеять пшеницу и за четыре дня план выполним. Уверен ты в урожае? Такой оборот был неожиданным для Трофимова. Он явно смутился, однако быстро нашелся: — Ты что же, товарищ Никаноров, считаешь, что обком партии установил график сева с целью снижения урожай­ ности полей? Так, что ли? И меня по­ слали в район только для того, чтобы я добился снижения урожая? — Откровенно говоря, я не совсем понимаю, зачем тебя послали сюда. Но раз ты уверен в более высоком урожае, то я что ж е ... я солдат. — Значит, завтра начнешь? — ожи­ вился Трофимов. Он встал и, достав из кармана кожаной тужурки перчатки, на­ чал натягивать их на руки. — Ты не торопись, — остановил его Никаноров. — Одну деталь надо уточ­ нить. Формальную. Ты ведь знаешь по­ ложение: агротехнический план, разрабо­ танный агрономом и утвержденный ди­ ректором совхоза, после этого без ведо­ ма агронома никто не имеет права отме­ нить. — Что ж, ты агронома не уломаешь? — Нашего не так просто уломать. А право такое определено ему партийными решениями. — Чего ж е ты хочешь от меня? — Небольшой формальности. Я утвер­ дил план агронома, а теперь должен от­ менить. А для этого нужно основание. Вот ты и черкни бумажку: так и так, мол, обязываю вас или рекомендую развернуть сев пшеницы с четвертого мая. Трофимов рывком сунул руку в пер­ чатку, лицо его снова начало багро­ веть. — На бюро будешь рассказывать, то­ варищ Никаноров! — Вот и рассердился, — развел ру­ ками Никаноров. — А как же иначе? За свои распоряжения надо самому и отвечать. Я не побоялся утвердить план агронома, подписал его, приняв всю ответственность на себя, а ты за свои рекомендации отвечать не собираешься? Не выйдет! Никаноров вышел из-за стола. Невы­ сокий, коренастый, решительный, он про­ должал наступать на Трофимова: — Пора бы уже научиться отвечать за свои действия. А как ж е иначе? — Завтра поговорим на бюро! — от­ резал Трофимов и, не простившись, вы­ шел из кабинета. Вскоре стало слышно, как под окном заурчал вездеход и с надсадным воем двинулся по грязи. Никаноров глянул в окно. — К Лаврину поехал, — определил он. Лаврина я тоже знал. В недалеком прошлом он был лучшим комбайнером Лабинского совхоза, потом — замести­ телем Никанорова. А года три назад колхозники соседней артели вопросили Лаврина к себе председателем. За эти три года колхоз «Сибиряк» по ряду по­ казателей вышел на первое место в рай­ оне. — А Лаврина он уломает? — спро­ сил я. - — Сомневаюсь, — усмехнулся Ника­ норов и, усевшись за стол, заговорил с нескрываемой досадой: — Вот ездит и считает, что дело делает. Мужик неглу­ пый, но в уполномоченных поразболтал- ся, стал что твой попугай: график, на­ жми, бюро, нагоняй! А времена-то изме­ нились, в колхозах и совхозах люди уже не те, а уполномоченные все еще такие же, как и двадцать лет назад. К Лаври­ ну поехал! А ведь Лаврин-то всю жизнь на земле работает, да еще заочно в ин­ ституте на агронома учится. А Трофи­ мов? Просто уполномоченный, ему все равно на что нажимать: на молоко — так на молоко, на сев — так на сев. И все это без души, так... Перестраиваться на­ до! — выдохнул Никаноров. — Ты по­ думай только, какое большое доверие оказано нашему брату: сами планируем, сами распоряжаемся миллионами госу­ дарственных средств, а в мелочах — опека, некоторые товарищи боятся, что мы тут можем позабыть о посеве, об уро­ жае. — Что же, уполномоченных совсем не нужно?