Сибирские огни, 1959, № 11

нет, понял? Хоть режь меня, не люблю я Тоню. А покорство ее горше редь­ ки для меня. Ты дрался за свою любовь, а я со зла на первой попавшей- Пя юбке... Сам себя убедил, что люблю, и ее с панталыку сбил. А только все равно Майка Беляк, проклятая, как заноза, — Костя отшвырнул па­ пиросу, с вызовом спросил: — Ну, легче тебе от моей правды? Эх, рас­ судил! Да и то сказать: когда счастье, тогда все просто, все понятно. Эх! И ушел в дом. Шаги его раздавались гулко, тяжело. Внизу, в темноте, кто-то возбужденно заговорил. Кто-то сдавленно йсхлипнул. Звуки эти тоже были настойчивыми, трудными. На балконе снова появилась Маша, позвала Василия к гостям. Он безмолвно и крепко обнял ее, точно боялся уронить или потерять. — Сумасшедший, на улице... Увидят, — шепнула она. Пусть. Разве это плохо и стыдно — любить? — ответил он гром­ ко- — Я желаю всем, чтобы им было так же хорошо, как нам. Я хочу — и буду! — работать, искать, чтобы уметь помочь, если с кем беда. Он, прислушиваясь, огляделся по сторонам. Вокруг было тихо, и ря­ дом, прижавшись к его плечу, стояла Маша, Ивушка. Но еще минуту на­ зад раздавался здесь горький и злой Костин голос. В соседней комнате пьяно веселился всегда точно затаившийся Назар Семенович. На улице, Ьнизу, плакали. А там, за крохотным пространством, выхваченным из темноты светом одинокого фонаря, лежал город, и во все стороны от него разметнулась Неоглядная ширь родной земли. Мир огромен. Не все в нем узнано, не все прекрасно, и все еще круты и тернисты дороги к счастью. Конец первой книги. ‘ и ' . и - у Ч : , I