Сибирские огни, 1959, № 11

но всякий раз, когда ей начинало казаться: вот здесь! — баян и голоса раздавались где-то в другом месте. А потом распахнулась дверь на второй от угла балкончик, и Эмма увидела Василия. Рядом был еще кто-то, но она видела только Василия. Свет был неясный, а ее он слепил. Василий стоял без пальто, даже без пиджака, в одной рубашке, вероятно, не чувствуя холода. А вот на балкон вышла она, Кротова! Нет... уже Горнова! Василий тотчас обернулся к ней, обнял за плечи, зашептал что-то на ухо, и она убежала. Она смеялась, а Эмме опять захотелось кричать, протестуя. Дом этот и балкон точно приковали ее к себе. Она плакала, не замечая, что плачет. К ней кто-то подошел, но она даже не пошевелилась. — Эмма! — окликнули ее. — Ты не сердись на меня, Эмма... Я уже два часа хожу за тобой... Это был Оленев. — Нам лучше подальше отсюда, Эмма! Он тронул ее за локоть, и она послушно дала увести себя. Ей стало безразлично, что делать, куда идти... 4 Было все: тосты за здоровье и верную любовь новобрачных, крики «горько», песни под баян. Играл Долинин, играл лихо и был совсем не­ похожим на себя: откуда только взялась задорная улыбка на лице, гор­ дая посадка головы, веселый блеск темных глаз. Ваня Зотов, быстро и легко захмелевший, смотрел на него, точно на диковинку. — Были когда-то и мы рысаками, Ванюша! Еще какими! — заме­ тив его удивление, промолвил Назар Семенович. — А ну, «Ревела буря, дождь шумел!»... Он первый затянул, и все подхватили. Плясать было негде, и Костя ворчал: — Ты, Василий, не мог меньшё комнаты подыскать? Шесть квад­ ратных метров, несостоявшаяся ванная — курам на смех. Плясать на сто­ ле прикажешь? Так и стол чужой... Выпьем для ради такого случая. То­ нька, куда графин спрятала? А закуска осталась? Тащи, давай! Маша порывалась встать, чтобы принести из кухни что-нибудь на за ­ куску, но Костя остановил ее: — Сиди. Твое дело невестино... Принесет, ничего с нею не сделается. Тоня молча поднималась и шла на кухню, а Костя кричал: — Семеныч! Не ной, играй веселее! Он ко всему придирался, все его раздражало, и это было так же уди­ вительно, как неожиданная задорная веселость Долинина. В комнате было душно и жарко. От криков и музыки в голове стоял звон. Все получилось как-то не так, не торжественно, буднично, и Васи­ лию хотелось, чтобы скорее был конец и они с Машей снова остались од­ ни. Маша смотрела на Василия, и глаза ее говорили, что она тоже хочет, чтобы уже все кончилось. — Я выйду, — промолвил Василий полувопросительно. Маша кив­ нула, и только после этого он поднялся. Чтобы выбраться из-за стола, пришлось беспокоить гостей. При этом Ваня Зотов, вконец пьяный, никак не мог уразуметь, что от него требу­ ют, а Костя не преминул прикрикнуть на жену, которая чересчур поспеш­ но вскочила с места. — Куда торопишься? Это мы еще посмотреть должны, выпускать его или нет... Тоня, оробев, замерла, неудобно наклонившись над столом. Василию