Сибирские огни, 1959, № 11

скроешь, что о телеграмме вспомнила только перед отправлением поезда,, что и у Василия могла побывать, если не вечером, то утром. Василий всему поверил светло и радостно. Он даже прогудел: «Ну и ладно, бывает», словно защищал ее, и это лишь усилило чувство нелов­ кости. К счастью, мимо, обдав их брызгами, промчался автобус, и Васи­ лий не заметил ее замешательства. Он стал рассказывать, что сдал два экзамена, что к началу лекционных занятий у третьекурсников подготовит остальные... Об этом стоит написать Лисавенко. Она уважала Василия. Но это ли самое важное в ее, Машиной, жизни?.. Было еще что-то ускользающее, неясное ей самой. Вошла Дубова, раскрасневшаяся, чуточку взвинченная, хотела что-то сказать, но вдруг засмеялась и заговорщицки погрозила пальцем. — Ой, что я знаю! Только чур! Хотя нет, не скажу... Было очевидно: надо лишь понастойчивее повыспрашивать, тайна так и просится на язык. Однако выспрашивать не хотелось. — Не скажешь, и не надо, — вздохнула Маша. — Аня вот письмо прислала. Она подала конверт, пристально следя, как угасает недавняя весе­ лость подруги, потом добавила: — А в лесу сейчас снега по пояс. Чуть с дороги — и не пробьешься. Ели будто в вату закутались... Лена, дочитав, отложила письмо. — Да, грустно... Она переоделась в халат и, стоя у зеркала, привычно, почти маши­ нально принялась расчесывать на ночь волосы. Потом подсела к Маше на кровать. — Знаешь, у Якова Ильича завтра именины. Приглашает нас—меня и тебя. Он очень настаивал, чтобы и ты... Интересуются тобой. Будут только друзья. — Яков Ильич? — переспросила Маша, а подумала вдруг о Рохли­ не. Ведь он, конечно, будет среди приглашенных. — Я прошу тебя — поедем... Одной мне неудобно. Я очень прошу!—- продолжала Лена. — Ты поедешь? Ну, для меня, ладно? Тебе не придет­ ся скучать. Ну скажи, что поедешь! Маше и самой захотелось оказаться где-нибудь далеко, забыться, не думать ни о чем. Она чуть не сказала уже, что согласна, но постучался Василий, и Маша поспешно выбежала навстречу, даже не оглянувшись на подругу. Василий стоял в коридоре, прислонившись к стене. Он словно старал-* ся занимать поменьше места. Маша остановилась так близко, что ей, что­ бы видеть его лицо, пришлось поднять голову. Тревога в глазах Василия медленно растаяла. — Нет, нет, ты не тревожься, — поспешно заговорил он. — Я... Про­ сто мне сегодня и все эти дни... Я вообразил не знаю что... Спокойной но­ чи тебе, Машенька... До свидания. Он хотел поцеловать ее, но она уклонилась и тут же, оправдываясь, указала глазами вправо, на незнакомых парней. Они были далеко и, по­ жалуй, ничего не заметили бы, но Василий больше не настаивал. — Извини, что пришел вот... что побеспокоил, — промолвил он в и - . новато. — До завтра. На лице его было опять выражение ласкового доверия. Маша отме­ тила это с печалью. — Ну так что же, пойдем завтра? — раздался голос Дубовой, едва она вернулась в комнату. Маша в первое мгновение не поняла ее, а потом все вспомнила и в ра­ стерянности опустилась на кровать.