Сибирские огни, 1959, № 11

Со стороны зрительного, или, как тут все называли, Большого, зала неслись задорные звуки «барыни», топот ног, подбадривающие выкрики. Где-то совсем рядом сухо щелками биллиардные шары. По фойе, устав- ленному^фикусами и пальмами, как по зеленому бульвару, двигался го­ ворливый поток молодежи. — Я отвечу! — крикнул Маше тот же парень, что и раньше. — «Обрыв», «Обломов», «Обыкновенная история» Гончарова... — Правильно, — подтвердила Маша. — А теперь вопрос... Заливистый упрямый звонок прервал ее. К столу протолкался Тропов. — Кончайте, — явно для солидности нахмурив брови, приказал он .__ Все в зал. Концерт. В словах его столько спокойной уверенности, а озабоченность так естественна, что не только Маша, но и все вокруг подчинились беспре­ кословно. Когда стало посвободнее, к Маше подошла Лена с Почивалиным и еще каким-то человеком в парадной форме моряка-офицера, только без погон и кортика. У незнакомца было широкоскулое лицо с быстрыми ум­ ными глазами и красивым округлым подбородком. — Ты с нами? Пожалуйста! — ухватилась Лена за Машину руку. Она двигалась и говорила несмело. От бездумной веселости, которая уди­ вила Машу сегодня в общежитии, не осталось и следа. — Надо торопиться, иначе останемся без места, — внушительно про­ молвил Почивалин, поклонившись Маше, как старой знакомой. — Места не нумерованы, и их мало. Он взял Лену под руку, собираясь идти, но моряк выразительно по­ смотрел на него, и Почивалин спохватился: — Елена, нужно же познакомить... Ой, извините, — вспыхнула Дубова. — Маша, Юрий Петрович это. Моряк щелкнул каблуками, протянул руку, на которой был вытатуи­ рован якорь внутри спасательного круга с надписью «Слава». Маша за ­ держала взгляд на татуировке. Рохлин понимающе улыбнулся. — Как говорится, один день глупишь, всю жизнь каешься. Прошу... Он жестом пригласил ее вперед, однако Маша замешкалась. Все опять остановились. — Вы не ждите... Я тут... — девушка быстро осмотрелась и замахала рукой. Она увидела Василия в окружении заводских парней и девчат, о чем-то оживленно говоривших с ним. А вы скоро назад к нам? — доносился оттуда задиристый девичий голос. — Мы вас часто вспоминаем и ваши уроки тоже... Потом заговорил Василий, но тихо, слов было не разобрать, и снова раздался тот же голос, заглушаемый веселым смехом товарищей. — Да все так же: на «троечках» еду... Как запрягла, так и скачу без передышки... Глядишь, до десятого класса и домчусь. Кто-то перебил ее, вмешались и другие рабочие, но через минуту надо всеми зазвенел тот же девичий голос. — Нет, вы нам слово дайте: как институт закончите, сразу к нам... — Судя по всему, вашего друга знают на заводе, — сказал Рохлин, наклоняясь к Маше так доверительно, что она отстранилась, почти испу­ ганная этим. Подошел Василий. В голубых глазах его возбуждение, вызванное встречей с рабочими, сменялось недоумением. Очевидно, он тоже обратил внимание, как говорил с ней Рохлин. — У меня тут еще дела есть, — обратился он к Маше, а сам искоса посматривал то на Рохлина, то на Почивалина. — Выступать мне. Требу­ ют на сцену. Ты уж одна... — Все будет в порядке, молодой человек. Не беспокойтесь, — заве­