Сибирские огни, 1959, № 10

ходимости.—Не знаю,—- повторила она.—Высокие рыцарские чувства — как же, встречаются, вероятно... На беду, Виктор Семенович, голуб... из­ вините! — на беду в жизни чаще истории другого порядка. Вот идут тол­ ки о Лисавенко. Прискорбно, но что делать? Во всяком случае не только скорбеть,— подчеркнуто промолвил Виктор Семенович.— Та же Лисавенко, она под нашей опекой вырослй. Училась в советской школе, в советском институте. За нее, за ее счастье мы в ответе. Видно, научили человека наукам, а вот жизни, умению лю­ бить, строить семью — нет. А надо бы научить. Ну, да не о Лисавенко речь, о Горнове. Короче, я верю ему и готов ручаться! — Это делает вам честь,— тотчас подхватила Зверева.— И я буду рада помочь и посодействовать, потому что, поверьте, хочу добра. Однако решать не нам с вами. Она повернулась к Панасюку, Виктор Семенович— тоже, и директор института понял, что отмалчиваться дальше невозможно. Он придвинул­ ся вместе со стулом поближе к столу, где было светлее. А ведь задал нам задачку, этот Горнов? А? — усмехаясь, сказал он с тем неистребимым мягким акцентом, по которому легко узнать украинца, даже если он долго жил среди русских,— Энтузиазм, даешь два курса, а тут еще любовь — сложный переплет, а решить нужно и ответственность хоть небольшая, да есть. Не так ли, Агнесса Ильинична? Зверева, поняв, что с самого начала неправильно истолковала мол­ чание Панасюка, растерянно закивала. — Ладно, я завтра сам с ним побеседую,— продолжал Панасюк.— По-моему, занятный парень. Будьте добры, предупредите его... Это прозвучало, как предложение уходить, и Агнесса Ильинична су­ етливо поднялась. Когда она вышла, Панасюк пересел еще ближе к Иванникову. — Ну, теперь со мной будете спорить? Цепкий вы! Не очень, должно быть, легко с вами... А все равно, чую: сработаемся. На меня за молчание не сердитесь: я же видел, она только и ждет, чтобы заговорило началь­ ство. Да и спор очень неожиданный — о любви. Еще месяц назад я боль­ ше проблемами баллистики интересовался... А что за история с Лйсавен- ко, о которой тут упоминала Зверева? Я что-то такое слышал об этом, и после ее обморока на комсомольском собрании у меня были подозрения, а что к чему... Хотя и там любовь... Да, то баллистика, то любовь,—Пана­ сюк опять усмехнулся, словно еще не вполне уверовал в перемену, а Иванников неожиданно подумал, что с этим хитроватым мужиком он, по­ жалуй, и вправду сработается. Глава пятая 1 От знакомого шороха за спиной Василий замер, прислушиваясь, по­ том осторожно, словно боясь испортить, отодвинул книгу. Волос его кос­ нулось теплое дыхание, над ухом раздался шепот: — Выйди на минутку. Василий трудно поднялся: ноги затекли и в ступне при каждом шаге покалывало. В коридоре было прохладно: воздух после духоты переполненного читального зала казался необыкновенно свежим, сладким и кружил го­ лову. — Ты сидишь уже тринадцать часов подряд,— Маша легонько по­ тянула Василия за рукав в аудиторию рядом с читальным залом.— Ты присядь вот здесь. 6. «Сибирские огни » № 10.