Сибирские огни, 1959, № 10

Ход мыслей был нарушен. Василий досадливо кашлянул. — У вас дело ко мне? — тотчас обернулся к нему Борис, и по лицу его скользнуло что-то настороженное. — Нет. То есть, ничего особенного, — замялся Василий. — A-а, чего там, — вмешался Костя. — Есть дело, и серьезное! Ва­ силий, давай! Видите ли... Вы нас извините,— неодобрительно покосившись на Смыслова, начал Горнов, однако Борис остановил его. — Хотите курить? — он первый подал пример и протянул папиросы Василию с Костей. Казалось, это одно занимало его сейчас. — Понимаете, тут дело такое... В общем, наш товарищ услышал раз­ говор сегодня на Красной горке... — снова заговорил Василий и тут же понял, что надо было не так, но как нужно, не знал,—услышал случайно, будто вы женитесь. Я не хочу поверить, что вы... Лицо Бориса стало строже и—только. Однако рука, в которой была папироса, дрогнула, пепел просыпался Борису на колени, и он при­ нялся стряхивать его с безразличием автомата. — Вы от Ани? — голос тоже изменился, утратив слащавость. Василий отрицательно мотнул головой. — Аня пока не знает ничего. Или неправда, что вы женитесь? Если неправда — извините... Борис поднял на Василия задумчивые черные глаза. — Вам я не стану лгать... — сказал он. — Я вынужден жениться... — Так, — голос Василия стал металлически звонким и резким. — Что же вы? Это жестоко! Борис болезненно усмехнулся. — Вы думаете, мне легко? А если я иначе не могу? — Что не можешь? Что? — не вытерпел Костя.— Одну обманул, со второй в загс бежишь — это ты можешь? Ты не верти хвостом, не виляй. — Костя, не мечись! — одернул его Василий. Костя сердито махнул рукой — ладно, мол, могу не вмешиваться — и плюхнулся на диван. Ва­ силий повернулся к Радову. — Вам, говорите, нелегко. А как же ей, Ане... Вы же обещали, кля­ лись, наверняка, а теперь что? Борис отчужденно молчал. — Вы не должны,— Василий поднялся и шагнул к Борису.— И не посмеете, если вы честный человек, а не подлец... Борис вскочил, смерил Василия взглядом. — Ну, знаете, только из чувства гостеприимства я прощаю вам оскорбление,— заговорил он.— Что вам, собственно, понадобилось? Ка­ кое ваше дело до того, что случилось? Я думал, вы умнее, а вы обыкно­ венный примитивный человек с примитивно прямолинейными взглядами. Что ж, идите, жалуйтесь — в институт, в горком комсомола, куда взду­ мается! А я не могу и не хочу с вами об Ане. Это — наше дело, наше, се­ мейное. И какое вы имеете право, вы, который поступил с Эммой Даль немногим лучше, если рассматривать все с вашей точки зрения... Не вам осуждать, нет! Василцй, не помня себя от гнева, рванулся к Радову. — Ах, ты ж... С тобой по-хорошему, по-человечески, а ты... Костя встал между ними. — Брось, Василек,— заговорил он скорее одобрительно, чем урезо- нивающе.— Я ж так и знал: некультурно получится. Не марай рук. Я лучше с ним сам... Деликатно... Он повернулся к Борису и, медленно наступая, пока не припер его к стене, цедил сквозь зубы: — Ты как посмел такое — с собой друга моего равнять, имя девуш­ ки порочить? Или, скажешь, и это не наше дело, и это примитивно, сукин