Сибирские огни, 1959, № 10

При нем и — так. Зачем? — сказал Долинин.— Разбередили... — Хватит спорить, в самом деле! — остановил его Василий. — Луч­ ше за дело. Одевайся-ка, Семеныч!.. — Я? Что ты! — возразил Долинин. — Чужой дом, спор — нет... Вы как-нибудь там без меня, вдвоем с Константином. А я... ’— Да это же недолго! Пока стемнеет, вернуться успеем, — принялся убеждать Василий и тут же осекся, увидев усталое и, что совсем уж бы­ ло странно, жалостливое лицо Назара Семеновича. — Не дипломат я, — оправдывался Долинин и, улыбаясь робкой, похожей на гримасу боли, улыбкой, привычно потянулся за подушкой. — Лучше без меня... Лучше вдвоем... — А что! Я готов! Но если что не так, за себя не ручаюсь, понял? Некультурно получиться может, — откликнулся Смыслов. — Вот видишь, —все еще смотря на Долинина, сказал Василий,— опять он за свое... Надо нам с тобой. Но Долинин уже лежал, прикрыв подушкой голову и вдавившись всем телом в кровать. Костя тронул Василия за плечо. Ладно тебе, прилип к человеку. Если не можешь один, составлю компанию. И даже онеметь согласен... Через несколько минут они были в дороге. Костя то и дело обгонял друга, нетерпеливо оглядывался. — Побыстрее бы... Кусается холодище, черт! — Шинель его на пле­ чах и груди вскоре закуржевела и поэтому казалась особенно истрепан­ ной. Давно бы пора обзавестись одеждой потеплее, да разве просто: на рынке все страшно дорого, а по карточкам такую большую вещь, как пальто, не вдруг купишь. — И как ее угораздило! Умная, боевая девка —и такая дурость,—говорил, поеживаясь, Костя. —Надо бы на всех забо­ рах понаписать: «Девки, до свадьбы ни-ни!». Пусть парень хоть наизнан­ ку вывернется, а ты ни в какую. Это же понимать надо, что к такому не- преклонству уважения больше... А Семеныч, по-моему, сдрейфил. Чудной он: заварил кашу, а сам голову под подушку...— Костя снова вырвался вперед, нетерпеливо оглянулся на ковыляющего Василия.— Вот это да! Аж до сердца достает. Это он к вечеру—мороз. И кто это придумал, буд­ то человек — царь природы? Это я-то царь? У этого царя от холода ду­ ша к ребрам примерзла. Ах, проклятые, аж задубели! Смыслов принялся яростно растирать уши, однако шапку оставил, как и прежде, лихо сдвинутой на бок, на манер кубанки. Снег звонко, словно поддразнивая, скрипел под ногами. Ресницы слипались, и требо­ валось заметное усилие, чтобы разъединить их. — Один подлец шкодит в свое удовольствие, а десятерым мучиться... Чтоб ему... — выругался Костя. Василий остановился. — Не бросайся словами, Костя, — сказал он,— Если бы Борис был подлецом, я не пошел бы к нему. Подлеца не словами вразумлять — ку­ лаками покрепче... — Ладно, ладно, пусть по-твоему, — согласился Костя. — Я хоть и не верю Радову, как ты, а мешать не буду. Вот уже и Первомайская, глянь-ка... Улица тонула в снегу. Только вдоль забора вилась узенькая тропин­ ка, да посредине была пробита светлая, малонаезженная санная колея. По тропинке, навстречу друзьям, женщина несла на коромысле полные ведра воды. Была она без пальто. Лишь накинула на голову и плечи се­ рую пуховую шаль, да на руки натянула вышитые рукавички. — Двадцать второй номер на какой стороне? Правее, что ли? —для верности спросил у нее Костя. Женщина ответила утвердительно и плав­ но прошла мимо. Статная, румянощекая, она и коромысло с ведрами лег­ ко, почти играя, держала на покатом плече. — Вот это, понимаешь, царица не царица, а настоящая тебе женщи­