Сибирские огни, 1959, № 10

ша украла, мы все пожалели ее, а ты просто грубиян. Первое мое «допу­ стим» ничем недоказуемо. В пользу второго свидетельствуют факты. И по­ том — а что, если я видела... — Не смей! —Василий проговорил это с таким видом, что она отсту­ пила на шаг. Успокойся, я не видела и никто не видел. Но ты не находишь, что это страшная нелепость — твои требование и заступничество? Сегодня ты явился, проявляя, так сказать, инициативу. Завтра, того гляди, тебя попросит об этом Кротова. Ты и сейчас вообразил себя чуть ли не’глав- ным и единственным защитником справедливости. Забавная самоуверен­ ность! А ведь мы — Майя, Лена, и я — не меньше тебя переживаем. Гу­ бить Машу не хотим, а доказать ее невиновность — бессильны. Вот и мол­ чим, потому что попробуй, подыми шум, сколько пересудов вызовешь, до правды не доберешься, а Машу замараешь. Так-то, дорогой мой рыцарь, без страха и упрека. Прощай! И не надо сердиться. Мы ведь не противни­ ки, а союзники, что бы ни наговорили обо мне Маша или другие... Она шагнула вперед, уверенная, что Василий не задержит ее, а ког­ да он посторонился, довольная, рассмеялась, беззвучно, одними только глазами, чтобы не заметил Василий. Ему она совсем не Хотела делать не­ приятностей. Даже в спорах и в этом соперничестве между нею и Крото­ вой. 3 Ночью была короткая задиристая метель, в лихом азарте бросавша­ яся на стены и окна: ну-ка, посмотрим, крепки ли вы! Я вас ужо! А к утру ветра как не бывало. Небо сияло, словно начищенное, а справа и слева от солнца встали, чуть наклонясь, нарядные столбы — ни дать, ни взять нижние концы радуги. Они, казалось, усмешливо преду­ преждали, что солнце солнцем, а зима—зимой. Мороз уже сейчас за двад­ цать, а будет еще крепче. Держитесь! Одежда Долинина, который только что вернулся с улицы, вся в си­ зом инее. На воротнике и шапке настыли колючие кристаллики льда. Щеки Назара Семеновича покраснели, замерзшие руки горят, точно з пламени и, как он ни трет их, не отходят. — Ох, и шпарит, — вздыхает Долинин сквозь непослушные губы. — Пришлось из-за этого паршивца... Ванюшка еще в институте? Ну, и к лучшему... Василий удивленно наблюдал за товарищем, А тот, наконец, оттер руки и присел на свою койку. — Да, дела, — промолвил он. — На Красной горке был. Неожидан­ ная встреча — Борис Радов — дружок Ани Лисавенко. В институте у нас: предупредительность, достоинство, не человек—ходячая добродетель. А все — фальшь, обман. Сегодня раскрылось. На автобусной остановке — очередь. А они впереди. Целая компания. С Борисом какая-то расфу­ фыренная тонконожка. Комплименты, чуть не объятия. А вся компания — шутки, намеки. Я сразу и не понял, что из загса. Заявили о браке. Че­ рез неделю зарегистрируют, теперь порядок такой, оказывается... Ну, вот... Потом автобус подкатил. Борис невесту посадил и с ней троих. Сам остался с каким-то Юркой. Юрке лет тридцать пять — не меньше. Не иначе — главный у них, — Назар Семенович поднял голову, задумчи­ во посмотрел в угол, где стояла кровать Зотова. — Не знаю, как теперь с Ванюшкой. Неприятно. Тут главное в том, что Аня Лисавенко — бере­ менная. Я не все разобрал — мерзко, противно,— но, видно, Борис спе­ циально остался. Совет старшего... Разговор вполголоса, но слышно. Ос­ тановка — рядом. Автобус пропустил. А я еще Ванюшкину любовь — и на смех! — Долинин провел обеими руками по лысеющей голове. На лбу