Сибирские огни, 1959, № 10

Уже не оставалось силы сдерживать себя. Маша, она ждет его, и на­ до идти, встретиться. Хотя бы в последний раз! Он сам не заметил, как очутился на четвертом этаже. За дверью Ма­ шиной комнаты раздавались невнятные голоса. Значит, девушки в сборе. Ну, и пусть увидят! Он упрямо постучал. Голоса тотчас смолкли, дверь со скрипом отво­ рилась. — Вы к кому? — промолвила незнакомая Горнову студентка. — Ма­ ши нет дома, но скоро вернется. Если не брезгуете, пожалуйста, к наше­ му огоньку. Она подняла маленькое круглое личико с крохотным, высоко вздер­ нутым носом-пуговкой. Подкрашенные губки скривились в улыбке. Васи­ лий не понимал, что за этой улыбкой. Он хотел уже извиниться за беспо­ койство, но недружелюбие, вспыхнувшее в глазах девушки, остановило его. Он не спросил даже, куда ушла Маша, и через минуту жалел об этом. Знать бы, где она, можно бы встретить ее, избегнув объяснений пе­ ред всей комнатой. Выждав ровно полчаса, Василий снова поднялся наверх. В коридо­ ре погасили свет, и Василий отметил это с удовлетворением: все-таки не так стыдно объясняться. — Кто там? Посмотри, Павловская! — раздалось за дверью, когда он постучал. — Входите! — Мне бы Машу... В комнате, за шифоньером и ширмой, все смолкло. Затем появилась та же девушка с носом-пуговкой. — Ах, опять вы! Вам сегодня не везет... Я бы не обнадеживала вас и раньше, но не знала некоторых обстоятельств, — сказала она, выделив слово «некоторых». — Видите ли, я второй только день, как пересели­ лась сюда. А Маша там же, где была, вероятнее всего вам ее не до­ ждаться... Василий, не глядя, угадал насмешливый блеск глаз, ироническую улыбку. — У вас поручение к Маше? Или вы — самостоятельно? Мы не за­ меним? Девушки, давайте поможем нашему рыцарю. Из комнаты опять донесся обидный смех. Василий ушел разозленный. Ладно же! Его не испугать насмешками. Он увидится с Машей, пусть даже весь институт станет осуждать его за это! ■ Он оделся и выбежал на просторный институтский двор. Ни на одно мгновение Василий не оставлял без присмотра черный прямоуголь­ ник институтских ворот с вделанной в них калиткой. Когда калитка рас­ пахивалась, становилась видна часть заснеженной серой площади. На ее фоне появлялся силуэт человека, похожий на старинный дагеротипный портрет, и калитка закрывалась с резким, ноющим скрипением. Василия стал донимать холод. Замерзла левая, здоровая нога. Зако­ лоло в кончиках пальцев на руках. А вскоре холод жег щеки, подбородок, стянул, словно обручем, грудь. Было больно расправить плечи, выпря­ миться. Часы над автобусной остановкой показывали десять. Стрелка запры­ гала дальше, а Маша не появлялась. Где она? Что с нею? Тревога росла, захлестывала, и казалось уже, что все — и эта история с часами, и на­ смешки студенток— все это совсем неважно. Главное, чтобы Маша появи­ лась, наконец, целая и невредимая... Она в таком состоянии! Он гнал прочь страшные предположения, но они настойчиво возвращались, и он понял, что не сможет пойти к Харитонову и вообще ничего не сможет сде­ лать, пока не увидит Машу, не заглянет в ее чуткие и умеющие так много высказать глаза...