Сибирские огни, 1959, № 10

к ней Ваня. — Запомни: у стола четыре ножки, три перекладины и все'— шишкоактивные! Неожиданно принял Василий, хотя на руках у него были крупные козыри. Вслед за этим он сделал грубый промах, подбросив Лене козыр­ ного туза. — Ты нарочно, и это уже неинтересно, — обиженно сказала Эмма.— Ты выручаешь Машу... — Она бросила карты. — Дайте нам лучше пате­ фон с пластинками... К ней тотчас подскочил Зотов. — Свитер, — промолвил он. — При чем здесь свитер? — удивилась Эмма. — А при том, что вместо пружины в патефоне мой свитер, — про­ должал Ваня, забавляясь изумлением Эммы. — Ладно, берите... Только- поаккуратнее. А то недавно так же вот взяли одни, да и сломали пружи­ ну... Пришлось мне выменять на свитер... А патефон... Закончить он не успел: пришла Майя. — Вы не торопитесь, а я жду, — сказала она озабоченно. — Часы куда-то запропастились. Ты не видела, Эмма? — Часы? Какие часы? — рассердилась Эмма. — Опять ты со своими часами. Носишься, как ребенок с новой игрушкой... Пойдемте, девочки? — А патефон? — напомнил Василий. — Или ладно, я сам принесу... Вот только пластинки выберу... Маша поняла, что он сказал это ей одной, и благодарно наклонила голову. Девушки поднялись к себе в комнату. Майя и Эмма принялись рыться в вещах, разыскивая запропастив­ шиеся часы. Майя все заметнее нервничала, и Эмма без конца успокаи­ вала ее. Маша краем глаза следила за их поисками, а сама ждала, что вот-вот раздастся знакомый стук и появится Василий. Майя, выронив сумку, в отчаянии сказала: — Эмма, ты вспомни... Ты ночью, по-моему, брала часы. Я почти уверена... — Когда брала? Опомнись! — Эмма стала колючей, руки ее вцепи­ лись в спинку кровати. — Девочки, может, пошутил кто? Или ошибся... Что ж, никто, выходит, не брал? Как угодно... Часы пропасть сами не мо­ гут. Посторонних в комнате не было. Будем смотреть у всех подряд. Без исключения. Голос у нее резкий, металлический. И стук чемодана, который она бросила на стол, тоже резкий. — Начинать, так начинать с меня. — Эмма прйнялась перетряхи­ вать каждую свою вещь. — И хватит церемоний. Лена — ты! Маша зябко поежилась, подумав, что все-таки обидно, когда так ок­ рикивают, а Лена покраснела, стала по-старушечьи некрасивой. — У меня? Да вы что! — отчаянно заговорила она. — Не дам... — Не брала, так чего бояться? — Эмма выдернула из-под кровати чемодан Дубовой. — Унизительного ничего нет, я же вывернула все свое. — Не дам! Все равно... — повторила Лена, а потом вдруг закрыла лицо ладонями и заплакала горько, навзрыд. Маша метнулась было к ней, потом бросилась за своим фанерным сундучком, решив, что так луч­ ше всего поможет Лене прийти в себя. — Пусть обидно, пусть!.. А раз надо, значит надо,— сказала она.— И все — просто... — Она стала вытаскивать дешевенькие платья, белье, повторяя без конца одно и то же: —Пожалуйста, пусть смотрят. И очень просто... Ты, Лена, не обижайся. Вдруг среди белья что-то блеснуло. — И пусть. Да, да, пусть, — в последний раз машинально повторила Маша, хотя уже разглядела золотую оправу, круглый циферблат с чер-