Сибирские огни, 1959, № 10

— Вы торопитесь? — Нет, что вы! Просто мороз. Мороз в самом деле крепчал к ночи, и Василий покорно свернул к об­ щежитию, которое было за институтом, в глубине двора. Мы не насовсем, правда? — сказал он. — Вы только погреетесь... Маша наклонила голову и негромко сказала: — Приходите к нам наверх... Через полчасика. Только... не знаю... Это, наверно, плохо, что я спрашиваю, но иначе я не умею... Может, нехо­ рошо, что мы так?.. Мне сказали, что вы с Эммой... что дружба у вас, а мы вот встретились и опять... Нет, вы только правду... Воздух стал вдруг густым и горячим—ни вздохнуть, ни выдохнуть не­ возможно. А сладив с радостью, Василий принялся уверять, что Маша беспокоится понапрасну и что никто ни в чем не виноват. Девушка с та­ кой тревожной надеждой слушала, что, заметив это, он опять вынужден был умолкнуть. — Нет, я не потому, что тут что-то особенное. А все-таки лучше спро­ сить, — промолвила Маша с явным облегчением, а у него было такое чув­ ство, как будто к нему протянулись ее руки. Он и сам осмелился, наконец, притронуться и легонько сжать ее локоть. Маша вздрогнула, но не отстра­ нилась. В прихожей общежития он помог ей расстегнуть воротник пальто, и Маша посмотрела на него с благодарностью. Полчаса спустя Василий поднимался на четвертый этаж. Он шагал сразу через две ступеньки, удивляясь тому, как легко это ему удается се­ годня. Деревянные перила, за которые он придерживался, были на ощупь теплые, как будто новые соки побежали по их высохшим порам. От стен струилось невидимое тепло, и сквозь окно в дальнем конце коридора про­ никал синий свет. Вот дверь ее комнаты, нет, не простой студенческой комнаты, а ска­ зочного терема. Василий постучался и легонько нажал на дверную ручку. Дверь не поддавалась. Василий постучал громче. Ответа не было. Вероятно, Маша где-нибудь у соседей? Сейчас возвратится. ...Но прождать Василию пришлось долго. Лишь в первом часу ночи, в который уже раз выйдя в прихожую, он увидел Машу в дверях — она откуда-то возвратилась вместе с Эммой, Майей и Леной. Маша шла последней. Василий молча выступил навстречу. Девушка вздрогнула, потом раз­ глядела, кто перед ней, и растерянно улыбнулась. — Вы еще не спите? Василий не смог ответить, но по выражению его лица она догадалась, что он беспокоился и ждал ее возвращения. Глаза ее потемнели. Как могла она так поступить с ним? Всему при­ чиной была встреча с девушками, когда Маша, расставшись с Василием, шла наверх, и особенно эти Эммины шутки. Девушки — вся их комната — позвали ее в театр, стали поддразнивать Василием. Зачем она подда­ лась уговорам? Пусть бы Лена хоть тысячу раз прокатывалась на ее счет, а Эмма снова и снова смеялась — нельзя, мол, ей, занята... Пусть! Это лучше, чем обидеть Василия. Надо бы все рассказать ему, но было до слез стыдно, а главное, Василий доверчиво ни о чем не спрашивал. — Простите, — только и смогла произнести Маша. Они стали молча подниматься по лестнице. Было темно, однако да­ же малейшее движение одного тотчас угадывалось другим. Вдруг Василию почудился легкий шум. Он повернулся к Маше. Де­ вушка подняла к нему лицо, и губы их встретились. Это случилось так внезапно, что они не сразу осознали случившееся. Они притихли, вслушиваясь в самих себя, и только у Машиной комнаты, когда надо было расставаться, оба подумали, что они ведь поцеловались 42