Сибирские огни, 1959, № 10

резко критиковавшую металлургов, и письмо молодежи с завода-потреби­ теля, в котором из каждой строчки рвалось возмущенное: дайте металл! Было до боли жаль отца, имя которого с неодобрением упоминалось в статье, но и требование металла тоже казалось справедливым. Все это трудно совмещалось, вызывая ожесточенное желание самому куда-то идти, что-то делать... Василий тогда едва не отложил отъезд в институт. Воспоминание, мелькнув, отступило, усилив чувство неудовлетворен­ ности собой. Нет, в мире не так спокойно и тихо. Умолк грохот орудий и свист пуль, но борьба продолжается. И у каждого человека — свое место в этой борьбе. У отца — его участок в пышущем разогретым металлом прокатном цехе. У Кости Смыслова — фронтового дружищи — токарный станок... А у него самого? Аудитории, книги — еще не боевая позиция. Он в запасном полку. Не то, что отец. Не то, что Костя. В эти дни, перед концом года, на заводе имени Дзержинского, где работает Костя, наверняка, «штурмуют» — и слово-то фронтовое! — Костя очень занят. Завод находится в самом дальнем от центра города Дзержинском районе. До него добрый десяток километров, но расстояние для дружбы — не помеха. Будь посвободнее, Костя давно бы наведался, шумно рассказал заводские новости, а потом отвел бы в уголок, чтобы рас­ спросить о Майе Беляк. Майя — студентка и дочь нового, недавно вернув­ шегося из армии директора завода, на котором Костя — рядовым тока­ рем. Да Костю этим не остановить. Вот только Майя — зачем закрывать глаза? — Майя со странностями. Тысячи перемен в каждый день. Она и живет не лоймешь где больше — в общежитии или у отца, на его завод­ ской квартире. Не раз собиралась совсем переселиться к отцу и перереша­ ла, испугавшись ежедневных поездок на пригородном поезде. ,Майя и Эмма — два сапога пара: разные, а друг без друга ни на шаг. Как все-таки сложны, порой странны человеческие отношения... Василий вышел на Звездную площадь. Белоколонный фасад институ­ та на противоположной ее стороне угадывался сейчас только по желтому свету, едва видимому сквозь снежную густую пелену. Промчался большой трофейный автобус. Следом бесшумно проскользнул неуклюжий «зис». Жед^ый свеГ льется из окон, вокруг фонарей белыми роями вьется снег. Но тишина не успокаивала. Василий, вспомнил, что в институте сего­ дня очередные «макаренковские чтения». Долинин, конечно, отправился послушать, а Зотов, iнаверное, хлопочет о танцах, которые будут после деловой части. О чем. там будет сегодня разговор? С «чтениями» связана какая-то неприятная история. Начались они по инициативе Евдокии Гри­ бовой, которая гокончида этот же институт, была оставлена, кажется, на кафедре биологии,, но, поссорившись с директором и с кем-то еще, уехала в деревню..«Чтения» хотели будто бы прикрыть, но пронесся слух, что ди­ ректора снимают, а вскоре и вправду сняли. До утверждения нового на­ чальства все остается! пока по-старому, и это уже третьи «чтения» в ны­ нешнем году. Василий заторопился в институт. В вестибюле старик-швейцар неодо­ брительно оглядел его, спросил: ,— Что? Ай, дел по горло, раз опоздал? Иди наверх... Уже с полчаса, как начали, да сразу и заполошились. Слышь... Эк, их! Со второго этажа доносились чьи-то перебивавшие друг друга голоса. Дверь аудитории, где проходили «чтения», была широко распахнута. За столами сидели по трое и даже в проходах наставили стулья. Чуть посво­ боднее было только возле окон. Там дуло, и это отпугивало девушек, оде­ тых в легкие платья.. У среднего окна Василий увидел Назара Долинина. Прыщеватое не­ красивое лицо его было обращено вперед, где шла перепалка. Губы шеве­ лились, точно он повторял слова споривших. Потом Семеныч — так его