Сибирские огни, 1959, № 10

тельское видение есть следствие интере­ са к людям. К этому надо добавить, что оно есть следствие доброжелательного интереса. Если мы лишены скромности, только и думаем, что о собственных ус­ пехах, личном благополучии, то в нашем сознании никогда не возникнут яркие образы, потому что в таком случае у нас нет стимула всматриваться в людей. Умение видеть в людях мельчайшие подробности, конечно, есть особый та­ лант, особая способность, но у нас в та­ ком случае имеется другая способность, противоположная этой: мы одарены «талантом» отдавать все наше внимание самим себе, в нас развита особая высо­ комерная эгоистическая способность без конца раздумывать, почему мы лучше других. С такими способностями мы ни­ когда не разглядим людей и не созда­ дим в литературе ничего сколько-нибудь значительного. Образное мышление дается только мудрым и благожелательным. Но что делать нам, когда у нас нет зрительной памяти, нет умения всматри­ ваться, разглядывать, нет способности мыслить образами? И. Оренбург однажды хорошо сказал, что люди очень часто «хотят узнать не о том, как родиться героем, но о том, как можно героем стать». И нам следует задуматься не над тем, как родиться писателем, человеком с ярким образным мышлением и фотографической памятью, а над тем, как выработать в себе такое мышление и такую память. А. Н. Толстой писал о себе: «Летом в Коктебеле я услышал переводы (Мак­ са Волошина) рассказов Анри де Ренье. Меня поразила четкость образов: я физи­ чески видел их... Разумеется, я немед­ ленно кинулся подражать. Это послужи­ ло отличной школой: я стал учиться ви­ деть, то есть галлюцинировать. Впослед­ ствии я развил в себе эту способность до такой яркости, что часто, вспоминая, путал бывшее и выдуманное». Каждый вечер сотни людей склоняют­ ся над своими рукописями и без конца переделывают их, перемарывают, пере­ черкивают. Они учатся составлять фра­ зы, описывать, изображать, рисовать словами. Спору нет, владеть словом необходимо, но ведь прежде всего надо иметь, что рисовать. Если писателю не­ чего будет изображать, то к чему все его мастерство? Умение составлять фра­ зы, подбирать слова не имеет ни малей­ шего значения до тех пор, пока нет уме­ ния мыслить образами. Первый акт творчества, говорил Бе­ линский, заключается в том, что в созна­ нии художника возникает еще не ясная для него идея. Второй акт: идея постепенно в резуль­ тате большого труда облекается в обра­ зы. Сначала эти образы неясны, но по­ степенно как бы выплывают из тумана и наконец видятся «так ясно, как бы на­ яву, на самом деле». «Потом поэт дает своему созданию' видимые, доступные для всех формы: это третий и последний акт творчества. Он не так важен, ибо есть следствие двух первых». Из множества начинающих писателей, только единицы становятся настоящими писателями. Писатель должен уметь выполнять все три акта, однако начинаю­ щие слишком часто учатся выполнять только третий акт, который «не так ва­ жен». А. Н. Толстой сделал правильный вы­ бор: он начал работу над собой с того, что развил в себе самое важное писатель­ ское умение — умение разглядывать, за­ поминать увиденное и, наконец, мыслить образами. Продолжение следует.