Сибирские огни, 1959, № 1

— Про себя. Увидев свою руку на руке Пухарева, Дедова опустила глаза. А он- подумал: «Женщины способны не только защищаться!...» Помедлив, Михаил Терентьевич начал рассказывать о том, как во- время последнего похода с Кусургашевым в тайгу встретился с медве­ дем... Ж ф Несколько раз просыпался Иван Семенович, проверял, не вернулся ли Пухарев. Наконец, вернулся. Боясь кого-либо потревожить, Михаил: Терентьевич тихо прикрыл за собой дверь, взобрался на постель и сел. Он обхватил руками колени и притянул их к груди, положив на них под­ бородок. В этой позе и во взгляде его, отразившем рассветную зорьку, было что-то демоническое, злое. Наблюдая за ним сквозь неплотно при­ крытые веки, Григорьев пытался понять, что делается в душе друга, чем.- окончилось его ночное свидание с Дедовой. Наверное, покорила! «Что, Миша, влип в историю?» — А я вот лежу и думаю, — заговорил Иван Семенович, кося гла­ за на синий плафон, — думаю и прихожу к выводу: человек становится человеком в трудной борьбе с силами природы, не только внешними, но и с теми еще, которые бушуют в его собственной крови. — Что, что?! — очнулся Михаил Терентьевич. — Говорю, от зубной боли есть хорошее средство... — Не понимаю. Блеснув в улыбке золотыми зубами, Григорьев в ответ пропел: Отчего, не пойму, Что это такое-е-е... — Д а ты спишь, что ли? v — К сожалению, нет. Но... впрочем, да... Они оба рассмеялись. Григорьев за воротник пижамы притянул Пу­ харева к себе, спросил тихо: — Объяснился? — То есть? — Не хитри! — Как перед богом!.. — Не понравилась? — Не нравиться она не может... — Чем же объяснить твое поведение? — Очевидно, нуждаюсь в близости женщины... — А она рядом! — Д аж е на поверхности. А я не хочу легкого. — И, вздохнув, Миха­ ил добавил: — Эх, Ванюшка! Трудная у меня судьба. — А, может, сам?.. Пухарев молча прилег и долго пытался уснуть, но так, вроде, и не уснул. На другой день Пухарев не вставал до самого обеда. Его пригла­ шали пить чай, играть в домино — он отказывался, ссылаясь на голов­ ную боль. Приходила Елена Петровна, щупала его голову своей доброй рукой, предлагала какие-то порошки. Наконец, за него основательно взялся Григорьев. — Вот последнее средство. Если не поможет — будем гроб заказы ­ вать.— с этими словами Иван Семенович почти доверху налил большую эмалированную кружку вина. — Пей! — заявил он Пухареву. Тот даже опешил: — Д а ты что, с ума сошел?