Сибирские огни, 1959, № 1

ку Пухарев услышал звон цепи и клокочущее собачье рычание. Р а зб е ­ жавшись в сторону Михаила Терентьевича, насколько позволяла натя­ нутая от столба до столба проволока, вздыбился свирепый пес, глаза его налились кровью. Он так широко раскрыл пасть, что рисковал вывер­ нуться «наизнанку», так яростно рвался, что готов был оторвать собст­ венную голову. «Чужим», злодеем-варнаком Пухарев шел между заборов, увенчан­ ных колючей проволокой, тихонько насвистывая свой любимый «Бере­ жок, бережок». У дома № 12 по улице Грибоедова, указанного в адресе справочно­ го бюро, Михаилу Терентьевичу пришлось долго стоять, пока не вышел на лай рыжего кобеля рыжий мужчина. Что-то жуя, он не спеша сошел, по ступенькам крыльца, приласкал собаку. По одежде мужчина не по­ ходил ни на горожанина, ни на колхозника. Лицо — хитроватое, руки проворные, беспокойные. — Мало ли кто живет тут! — ответил он на вопрос Михаила Терен­ тьевича, не тут ли проживает Григорьев. Подозрительно оглядел его с ног до головы: — Люди живут... — Я ищу Григорьева, — пояснил Пухарев. — Ну и ищи на доброе здоровье! — Странно, — Михаил пожал плечами. — Ну вот,— сказал рыжий мужчина и, отвернувшись, пошел прочь. — Клоп! Паразит! К черту из этого царства! — бормотал Пухарев, устав от бесполезных поисков своего друга, и спустился к речке, где между двух старых ив сидел одинокий рыболов. — Вот посмотрю, как удят, да и на поезд.- — Привет рыбаку! — поздоровался он вполголоса и, зная по себе, как любят удильщики одиночество, сел поодаль. — Ни пуха, ни пера, ни чешуйки, ни хвостика! Не отрывая взгляда от мерно покачивающихся поплавков, пряча лицо за высоким воротником пальто, рыболов тряхнул головой, мол, здравствуй. — Как речка называется? ■— спросил Пухарев как можно тише. — Воркунья, — послышался шепот. — Клюет? — прошептал Михаил Терентьевич. — Плохо. — На что? — На опарыша. — На земляного бы червя попробовал. -— Сосед ловил. — Что же? — Редко. — На горох, может? — Рано. — А с прикормом не пробовал? Удильщик сердито мотнул головой и, чуть подавшись вперед, око­ стенел'. На средней из трех удочек дрогнул торчком стоящий поплавок и стал медленно погружаться, отходя в сторону. «Лещ», — догадался Ми- хал Терентьевич и перестал дышать. Остановилось время, потерялось пространство, все забылось, вдруг умерло. Ж ил только один' поплавок из. гусиного пера, окрашенный с кончика в красный цвет. Вот он приос­ тановился, приподнялся и лег на воду, мелко-мелко вздрагивая. Кто на свете может оценить этот волнующий миг, за которым вот-вот должны последовать решительная поклевка, короткий рывок, подсечка! Не помня себя, Пухарев очутился рядом, держа наготове сачок. Он уж е не сомневался в том, что лещ будет так велик и так яростно будет ■сопротивляться, что обязательно потребуется его помощь. И он готов