Сибирские огни, 1959, № 1

твое желание и значение Томьусинского месторождения. Где ты будешь нужнее — я еще сомневаюсь... Министр попросил подать чаю на двоих. Приглашая Пухарева к низенькому столику, с низенькими и удобными стульчиками вокруг, по­ хвастал: Друзья китайцы подарили. Полюбился мне их подарочек. При­ сяду и партизанский котелок вспомнится. Бывало, любил я чаи распи­ вать у костра. Дети-то есть? — Дочка, Сергей Сергеевич. — Э-э-э, а у меня, брат, внучат уже четверо! И все, заметь, парни, один к одному! — он начал пить чай шумно, по-стариковски, поваживая опущенными седыми бровями и ухмыляясь, словно видел перед собой этих внучат — «парней один к одному». От министра-старика веяло до­ машней теплотой. Есть люди, которые остаются собой независимо от чи­ на и звания. Вместе с должностью они не надевают на себя тогу вели­ чия, им и на ум не приходит восславить себя ни внешностью, ни манера­ ми, ни поведением, они обыкновенные смертные работяги и живут по принципу — лишь бы трудиться на благо народа. Такое мнение о Сергее Сергеевиче сложилось у Михаила Терентье­ вича. На шумные улицы радостной Москвы он вынес из кабинета мини­ стра светлое чувство. Сергей Сергеевич обещал выхлопотать Пухареву пропуск на Всесо­ юзное совещание строителей, открывающееся завтра в Кремле. Все скла­ дывалось как нельзя лучше. ГЛАВА 5 Подполковник в отставке Иван Григорьев обосновался под Моск­ вой, в двух часах езды на «электричке». Местечко выбрал тихое, уют­ ное. Кто-то из сановников царской России не дурак был насчет отдыха, понимал вкус и местечко назвал Усладой! Прямо с перрона Михаил Терентьевич шагнул в березовую рощу, которую разрезало широкое шоссе; то опускаясь вниз, то поднимаясь на пригорки, оно блестело на солнце шелковой лентой. Пахло зеленью. От молодой, только что проклюнувшейся листвы рябило в глазах. Хмелела голова от птичьего звона. Приподнимая желтую прошлогоднюю листву, по обочинам шоссе прорезывалась трава, то бирюзовая, то розоватая, а среди нее — вразброс, как ребячья ватага , — первые цветы — желтые, синие, белые. За мостом через речку начался сосновый бор, в него вве­ ла липовая аллея. Вот и Услада. Небольшая деревенька внизу, на ко­ торую с презрением взирали старинные дворцовые постройки, раздви­ нув бархат сизо-зеленой хвои. Трудно было поверить, что где-то рядом Москва — шумная, деятельная. Здесь все навевало дремоту. Сонно взды­ хали осины, колыбельную песню напевала речка, лениво тянулись в не­ бо кучерявые дымки. «Наверное, здесь варят клубничное варенье, —усмехнувшись, поду­ мал Михаил,—делают квас, парят репу и щиплют кур!» Ему вдруг озор­ но захотелось крикнуть во все горло: «Пожар!» и поглядеть, как оша­ лело выбегут из домов люди с охапками барахла, пропахшего нафтали­ ном, загремят банками, склянками со всевозможной снедью. Деревеньку — серое пятнышко из десятка обыкновенных русских бревенчатых изб окружали особняки, то оштукатуренные, то тесом об­ шитые «в елочку», то покрашенные в голубые цвета. Один от другого они отличались шпилями над крышей, игрушечными балкончиками под цоколем и верандами, балясинками и множеством других украшений, выполненных со вкусом и без вкуса. Тишина же была обманчивой: при приближении к первому особня-