Сибирские огни, 1959, № 1

— Вот этот вопрос надо (Горюнов сделал ударение на слове «на­ до») решить на бюро, товарищ Колыхалов! Я спрашиваю: до каких пор меня будут ставить перед свершившимся фактом?! Кто дал им право де ­ лать из руководителя предприятия шута горохового?! Иван Владимирович резко отодвинул стул и вышел из парткома, сильно хлопнув дверью. Бюро закрылось неожиданно. ...Спор между Колыхаловым и Пухаревым продолжался всю дорогу от шахты до дома. Он вывел стоящую на крыльце Настю из оцепенения. Прислушавшись, она горько подумала: «Как всегда, ты воюешь, Миша, и, как всегда, забываешь обо мне!» — Простынешь! Чего торчишь там? — приоткрыв дверь, крикнул. Насте Мирон. * * * Внучка Дубова — Надежда — крутилась перед зеркалом, взбивая коротко подстриженные волосы. Она пополнела, пораздалась. Ее муж — Леонид, тощий и длинноволосый, флегматично покуривал, развалившись в кресле, чуть ли не до середины гостиной вытянув ноги в узких брюч­ ках с широченными отворотами, отчего коричневые туфли с пряжками и. на толстой каучуковой подошве казались колодками. На поклон вошед­ шей Анастасии Арсентьевны он прикрыл и открыл молочные большие глаза, шевельнул подкрашенными усиками-струнками. Но когда она про­ ходила в соседнюю комнату, откуда доносился жаркий разговор между Калистратом Кондратьевичем и Степаном Гордеевичем, поглядел вслед, не беспристрастно. — Шалишь, котик! —- сказала Надя, наблюдавшая за происходя­ щим в зеркало. — Фи! — поморщился Леонид. Он потянулся, зевнул и стал приду­ мывать предлог заглянуть в комнату стариков. Дружески встретив и усадив Настю, Калистрат Кондратьевич подытожил: — Вот так, Степа, опростоволосились мы с Михаилом Терентьеви­ чем вечор. Хоть и невзначай, но шибко обидели Ивана Владимировича. — И обратился к Насте. — Я, Анастасия Арсентьевна, вчерашний случай ему рассказываю. Хотели с Пухаревым, как лучше, ан нараскаряку по­ лучилось. Возбуждение стариков мешало им замечать внутреннюю борьбу Н а­ сти — казаться спокойной при упоминании Михаила Пухарева. Они включили ее в разговор и всяк по-своему начал склонять на свою сторо­ ну. Калистрат Кондратьевич целиком стоял за главного инженера шах­ ты, дескать, на «Первой» при трусости Горюнова, другого не приду­ маешь. Пухарев, брат, беспокойная головушка, с ним плесенью не обра­ стешь. Степан Гордеевич был совершенно противоположного мнения и считал, что хорошо, если по отношению к «зачинщикам» ограничатся вы­ говорами, а то и по шапке дадут! Глядя на Настю, тыча сухим пальцем в сторону Дубова, Степан Гор­ деевич говорил: •— Не оправдывайся, голова три уха! Виноваты — стало быть, ви­ новаты. — Ты рассуди. Пораскинь мозгой. В чем вина-то? — А! Слышишь, Анастасия Арсентьевна! Простаком притворяется! Самолично перешел на шестичасовой рабочий день, да еще на кого-то' сваливает. — Мы ведь попробовали только. — Это тебе, Калистратушка, не пальцем сметанку поддеть да обли­