Сибирские огни, 1959, № 1

/ 1 ^ AJHUM 0ЮЖШ1 С. Щ е г л о в „ Н Л С Е В Е Р Е Д А Л Ь Н Е Л Л “ I / олыма... Кто не слышал рассказа *v о ней, кто не задумывался о бурной, суровой судьбе наших современ­ ников — колымчан, о стремительном развитии отдаленного, огромного, непри­ ветливого колымского края? Не прошло и тридцати лет, как первые советские исследователи-геологи ступили на эту богатую, пустынную, неисследованную землю. И вот передо мной четыре небольшие книжки в бумажном переплете. Три из них изданы в 1957, четвертая — в 1958 году. Это 6, 7, 8, 9-я книги Мага­ данского альманаха «На Севере Даль­ нем». С нетерпением раскрываешь каж­ дую книжку. Что-то расскажет она об овеянном романтикой колымском крае? 1957 год был не обычным, юбилейным годом. Наша страна, весь лагерь мира и социализма праздновали 40-летие Ок­ тябрьской революции. И где бы ни вы­ пускалось в этом году периодическое из­ дание, основным в нем являлся вопрос: что дала Советская власть родному краю? Стало быть, лежащие передо мной книги интересны вдвойне! Хотя обилие историко-публицистического материала, собранного в четырех книгах, так и под­ мывает начать наш обзор с него, но не будем нарушать установившегося в ре­ цензиях порядка. Итак, проза. Сегодняшняя Колцма, труд ее строи­ телей — этой важнейшей теме посвятил Георгий Васильев большую повесть «Дальние дороги». Да, тысячами кило­ метров измеряются колымские тракты. Ни почти у каждого из героев повести— своя дальняя дорога, и у большинства она уходит за пределы Магаданской об­ ласти, Нагаевской бухты. В самом деле, разве не дальняя дорога у молодого шофера Андрея Захарова, вскоре же по­ сле приезда на тракт избранного парт­ оргом? Вспомним, как он, впервые ис­ пользуя свое партийное право секрета­ ря, вызывает к себе бурного, напори­ стого, невыдержанного руководителя — главного инженера Морозова — и по­ беждает его спесь своим по-настоящему партийным поведением! Нет сомнений, большой путь впереди у этого человека. И разве не такие Андреи Захаровы яв­ ляются будущим нашей партии? А инженер Морозов, с его неукроти­ мой энергией, активным вмешательством во все дела производства с одной целью — улучшить их? И у него дорога дальняя. Не будем перечислять всех. Конечно, образы, созданные автором, не достигают той яркости, выпуклости, какой хотелось бы; много в них схема­ тичного, трафаретного. Но тот живой ин­ терес и сочувствие, которое испытыва­ ешь к лучшим персонажам, читая по­ весть, свидетельство способности автора создавать характеры. Если бы сосредото­ чил он на этом все свои усилия, не от­ влекаясь на избитые сюжетные ходы, вроде линии с жуликами из автобазы, если бы углубил он образы Захарова, Ирины, Морозова, Крылова, интересно задуманного Раздорова — вместо того, чтобы загромождать повесть всем, что «было в жизни», — читатель получил бы интересное произведение о людях се­ годняшней Колымы... Хочется еще остановиться на теме бандитизма, без которой не мыслится ни одно произведение подобного рода после «Далеко от Москвы». Жуков в романе С. Снегова «В полярной ночи», Скобкин, Боровок — у Васильева... Это идет, ко­ нечно, от жизни; Колымы без этих Бо­ ровков, Жуковых, Скобкиных не было. Однако не становятся ли они слиш­ ком шаблонными, все эти зловещие фигуры? Не потеснить ли их, со­ блюдая правду жизни? Г. Васильев сде­ лал наоборот: незаслуженно много отвел им простора, заставил их громоздить одно преступление на другое, тем самым превратив значительную часть своего произведения в дешевенький детектив. Что еще обращает внимание читателя