Сибирские огни, 1959, № 1

Нет, уже поздно, — люди приехали сюда еще вчера вечером, поставили две палатки, развели костры. У обочины до­ роги велосипедисты сложили свои ма­ шины... А больше и места нет. Дорога огибает широкое озеро. Сквозь лесные заросли виднеется голубая гладь. — Отсюда любовалась озером коро­ лева, — подчеркивает гид. А откуда могут полюбоваться про­ стые люди? Они мчатся все дальше и дальше между изгородей. Доступа к озе­ ру нет! Но вот показалась узенькая камени­ стая лента возле воды. На голых кам­ нях нельзя пасти овец, и участок остав­ лен для людей. Там шумно. Стоит не­ сколько десятков автомашин. Привезены красивые домики на колесах — зеленые, синие, голубые. На окнах занавески. На крыше железная труба — в холодную погоду можно разжечь печку. Это пе­ редвижные дачи. Надоест одно место — перевезут домик на другое. Если не ока­ жется клочка свободной земли, придет­ ся заплатить какому-то из владельцев или арендаторов, чтобы разрешил по­ ставить передвижной домик на несколь­ ко дней на берегу озера или горной речки. Самое длинное озеро — двадцать три с половиной мили. Берега пустынные. Нет ни городов, ни сел, ни санаториев. Все удобные места отведены для овец. Есть лишь один небольшой отель с до­ рожным ресторанчиком. Снежные горы отодвигаются все даль­ ше и дальше. Мы уже спускаемся к Ат­ лантическому океану. Стало значительно теплее. Склоны гор здесь уже поросли лиственным лесом. •Долина расширяется, озера остаются позади. Автобус вырывается на равни­ ну. Перед нами серебрится река Клайд с многочисленными буйками, обозна­ чающими фарватер, и . высокими кра­ нами на одном из берегов. Там — доки Глазго. Наиболее примечательной из нашего путешествия по Шотландии была поезд­ ка к юго-западу от Глазго, на родину Роберта Бернса. Все побережье связано с его именем. Путешественникам пока­ зывают маленькие отели, где останавли­ вался поэт, и старые таверны, где он проводил часы досуга со своим лучшим другом. В г. Эйр на площади в окружении цветов стоит бронзовый памятник страстному певцу свободы, мира и друж­ бы народов. Он ходил по этим чужим полям, ко­ торые и ныне принадлежат ленд-лорду, отдыхал под этими старыми деревьями, думал о судьбах своего родного края и слагал стихи о простых людях, близких ему. Он пахал эту землю; презирая и не­ навидя богачей, сетовал на то, что «де­ рева свободы нет», что, выбиваясь из сил «на борозде бесплодной», приходит­ ся питать «своим горбом потомственных воров». Бернс верил, что настанет день, когда «забудут рабство и нужду народы» и все «будут жить в ладу, как дружная семья». Поэт, считавший, что честь народа «велит смести угнетателей с пути», был в то же время, нежным лириком. Он жа­ лел полевую мышь, гнездо которой раз­ рушил во время пахоты, — она ведь крала скромнее, чем те, кого обличали его гражданские стихи. Бернс пел о гор­ ной маргаритке, смятой его плугом. Его маленькие баллады хороши, как душистые розы: Тебя напоминает мне В лесу цветок любой. И лес в вечерней тишине Заворожен тобой. Бубенчик ландыш а в росе, — Да и не он один, А все цветы и птицы все Поют о милой Джин... Как поэт, Бернс воспитан светлыми родниками народного творчества, и его стихи стали самыми любимыми песнями шотландцев. Произведениями Бернса увлекался Карл Маркс, проживший большую часть своей жизни в Англии. По свидетельству П. Лафар;т. песни Бернса пели дочери Маркса, доставляя своему отцу большое удовольствие. Он высоко ценил пламен­ ного шотландского барда. Сейчас здесь в каждом селении — кружки любителей стихов великого поэта. В городе Эйр создана Бернсов- ская федерация, которая объединяет общества, занятые изучением творче­ ства верного сына своего народа. Этим обществам принадлежат мемори­ альные музеи, где бережно хранится все, что связано с жизнью и творчест­ вом поэта. Аллоуэй. Это маленький городок, ок­ руженный мягкими зелеными холмами и овеваемый солеными ветрами Атлан­ тики. В центре его, возле самого шоссе, стоит низенькая, похожая на длинный сарай, глиняная крестьянская хижина, покрытая соломой. На улицу — три око- нышка. Над крышей — мемориальная доска. Здесь родители Бернса со своей семьей жили с 1757 по 1766 г. Позд­ нее в■хижине был бар. Его владельцы прорубили с тротуара две двери. Теперь они закрыты. Вход — со двора, как это было при Бернсах. В конце прошлого столетия шотланд­ ские патриоты, чтя память любимого поэта, собрали кое-что из вещей, при­ надлежавших Бернсам, кое-что восста­ новили и придали домику его прежний вид. Сейчас во дворе зеленеет газон. С этой стороны в хижине два окна, одно из них такое малюсенькое, что его мож­ но закрыть ладонью, — стекло для бед­ ного земледельца тех времен было труд­ нодоступной роскошью. В хижину ведет тесовая дверь. Вхо-