Сибирские огни, 1959, № 1

Лети, письмо, по памятному следу. Я шлю тебя на юг, в край лоз и нив. Привет мой братский Брестовскому Эде К крылам воспоминаний прикрепив. Пусть солнца свет с небес ему сверкает. Тень Севера, письмо не бросишь ты. Пускай судьба всегда его ласкает, Как девы — Юга нашего цветы. А здесь, в России, веет вьюгой стужа. Здесь солнце спит в заснеженной ночи. Застыло сердце, как окно снаружи, — Чуть брезжит свет от гаснущей свечи. И все же жизнь, невидимая глазу, Клокочет здесь. И я сказать могу, — Когда-нибудь здесь кровь и слезы сразу Пожаром жарким вспыхнут на снегу. А что — на Юге? Снял ли Запад шоры? И кончится ль кровавая зима С рытьем могилы, на краю которой Стоит цивилизация сама? Осталась ли на Дереве Надежды Хотя бы ветвь, что может расцвести? Иль головни под пепельной одеждой Нас ждут одни, как от костра в пути? Где человек, что, содрогнувшись страшно При виде жатвы на полях войны, Поднялся б в бой на подлый День вчерашний,. Р а з навсегда — стена против стены?.. Сквозь мрак зимы гляжу туманным взором, Ловлю лицо судьбы моей земли. Там, за лесами, за степным простором, Не движутся ль уже войска вдали, Те, что отправил мир лачуг и хижин, Чтоб совершить свой справедливый суд? Они — я знаю — с каждым часом ближе, Они одни Грядущее спасут, Где будут люди жить, как братья, дружно — Не будет ни рабов и ни господ, — И вместо злой зимы кровавовьюжной Весна навеки красная придет. К овров , декабрь 1916 г. Б Р А Т М О Й У Н И Ж Е Н Н Ы Й , КАЛАНЫ! Я Н О Ш Брат мой униженный, Каланьи Янош, Бедный цыган мой, бродячий кузнец, Век твой недолгий согнул тебя рано, — Много ли жил ты, а близок конец.