Сибирские огни, 1958, № 9

— Ты вроде не хиромант, а что-то мудришь. «Момент подходя­ щий», — не без задира передразнивает Мещеряков. — Не хиромант, а верю, что вести людей часа за два до рассвета лучше, чем за час. А если уж нет, то перед самым рассветом. — Ну, ладно, ладно. Отставить темочку, — успокаивает Мещеря­ ков. Сейчас ему хочется поговорить не об этом. — Ты вот что лучше скажи: баб любишь? — И, не дожидаясь ответа, Мещеряков продолжа­ ет: — Была у меня в госпитале Капка, в столовой работала. Сдоба, а не баба. Вот здесь — во! Рыженькая, игривая, как черт, и душевная. Стал выздоравливать, на квартиру захаживал. Смотришь, там блинчики или варенички... Э-эх, Капа, Капа, сейчас бы тебя под бок... У-ух. — Голос Мещерякова задрожал. Желая видеть, как реагирует на это Олег, Мещеряков зажег фонарик. — Слушай, ты с этой медичкой — в ладах? Давай начистоту. Застигнутый врасплох, Олег покраснел. Трубка его засопела, потре­ скивая табаком. Зубы сильнее сжали мундштук. Наконец, с трудом сдерживая себя, он медленно произнес: — Она —• хороший товарищ и человек. У нас в батальоне на добром счету... Да и в обиду ее никто не даст... На губастом лице Мещерякова выразилось явное сомнение... — Ты брось мозги мне пудрить. Сразу ясно — стреляешь за ней. И она-то, видно, не прочь... Все бабы на один лад скроены! Если поведешь упорную атаку, любая... Курганов вскочил, не дав договорить: — За кого ты нас принимаешь, скотина? По себе обо всех судишь! По таким, как ты! Если бы это было... если бы не в армии... я бы тебе сейчас физиономию набил! Низкий, дрянной человечишка!.. Скажи еще раз сальность — не посмотрю ни на что! Мещеряков тоже вспыхнул, но вдруг осекся, заметив то, чего не за ­ мечал за собою Олег: рука его лежала на кобуре. — Товарищ лейтенант! — донесся голос Третьякова. — Сюда иди­ те... — Пошляк! — презрительно кинул через плечо Олег и вышел. В то время, когда Третьяков докладывал об окончании работ, взвод Мещерякова только еще приступал к маскировке блиндажа и хода сооб­ щения. Люди были в самом начале расставлены неумело, хотелось вме­ шаться, подсказать, но навязывать свое мнение Олег не решился. Те­ перь он жалел об этом. Мещеряков перестал быть для него авторитетом и как человек, и как командир. — Оставлять со мной никого не надо, дойду со вторым взводом, лю­ дей веди отдыхать, — приказал Олег Третьякову, — скажи командиру роты — дождусь приемщика и сразу же вернусь в расположение. Курганов подошел к бойцам Мещерякова. — Вы что, своих отпустили уже, товарищ лейтенант? — спросил один из них. Олег припомнил в лицо бойца . Кажется, раньше тот находился в обозе, но ему не повезло — лошади были убиты во время бомбежки. Да, да> — это тот самый боец, срок службы которого уже истекал. Он сед, безус, с жиденькой щетиной на подбородке. Курганов слышал в штабе, что у бойца дома шестеро детей, старшему пятнадцатый год. — Мы бы тоже успели кончить, да наш лейтенант... Но обсуждать с подчиненными действия даже плохого командира не в характере Курганова. — Не падай духом, солдат, завтра лучше получится. — Будем стараться, товарищ лейтенант, лицом в грязь не ударим. Д а только до завтра дожить еще надо, — он тяжело вздохнул и, подхва­