Сибирские огни, 1958, № 9

зами темные круги. Постель была не тронута, — значит, он не спал всю ночь! На столе лежало письмо — то единственное письмо, которое она написала Дин-шаню в парке, под дождем, а рядом с ним — фотография Сяо-чжень. —Дин-шань, уже светает, — сказала она тихо, но твердо. —Тебе по­ ра собираться. Я помогу тебе!—Чжоу Дин-шань удивленно смотрел на нее. Ему была еще непонятна резкая перемена в настроении девушки. Ли-чжень бросила взгляд на фотографию, с которой на нее смотре­ ло озаренное, теперь, казалось, еще более светлой и благодарной улыб­ кой, лицо Сяо-чжень. — Я спасла жизнь Су-мэй. И поняла цену человеческой жизни. И человеческого счастья! Счастья... любящих друг друга. Ты понимаешь меня, Дин-шань? — Ли-чжень! — с трудом произнес Чжоу Дин-шань. И радость, и боль, и уважение звучали в его голосе. — Какая же ты... — Пойдем, Дин-шань! За меня не волнуйся... я переживу! Я долж­ на была побороть свои чувства и я их поборола! Я буду радоваться ва ­ шему счастью! Губы Дин-шаня подергивались от волнения. — Ли-чжень. Я знаю: тебе очень тяжело. Ты... Спасибо тебе! Спа­ сибо! ...Ли-чжень проводила друга до переправы. Когда они подошли к ре­ ке, уже рассвело, и все кругом просыпалось к жизни. — До свидания, Дин-шань! Счастливого пути! И... знаешь? Бе­ реги ее! — До свидания, Ли-чжень! Спасибо! Кто может поверить, что та ­ кая девушка, как ты, не найдет своего счастья! С баркаса он махал ей рукой. А она очень старалась улыбаться. Очень! Вскоре баркас, как щепка, затерялся в волнах и исчез из виду. С рыбацких шхун начали сбрасывать сети. В жемчужных брызгах воды засверкало восходящее солнце. Пекин — Чанчунь. Перевод с китайского Ю. Косюкова, Н. Нестеренко.