Сибирские огни, 1958, № 8

лать. Я найду на вас управу». Тит Силыч упорствует на своем. День свадьбы с купцом назначен. Аграфена не хочет надевать венчальный-на­ ряд. Является Матвей и увозит Аграфену. Дело заканчивается умили­ тельной сценой:'Матвей и Аграфена приезжают в деревню, остаются од­ ни, Матвей говорит: — «Груня, ты будешь теперь моей женой. Я буду любить тебя до гробовой доски. Мы будем счастливы. Ты согласна, Гру­ ня?» — «Согласна!». Поцелуй — и занавес опускается. Смущенный Климас смолк, ожидая, что скажет Вера. — Хорошо, теперь правильно! — сказала она, сообразив, кто будет играть Матвея, а кто — Груню. — Ты у меня настоящий писатель. Толь­ ко вот насчет эксплуатации, это ты зря загнул. Груня и слова такого не знала. * — Да-а! — Женя покраснел и засмеялся. — Это я... того... Предстояло распределить роли. Матвея — ясно! — будет играть он сам, Аграфену — Вера. Но и на остальные роли Климас приблизительно подобрал кандидатов. Густомесова сыграет начальник канцелярии Иван Владимирович, купца-жениха — плотник Сердюк, — он выступал рань­ ше в клубах. Труднее всего было с Дарьей и матерью. Вера являлась по­ ка единственной женщиной на строительстве. v — Ну, ничего, — махнул рукой Климас, — перед началом спектак­ ля мы выйдем и скажем публике, что за неимением женщин... А у тебя как с юбками и кофтами, Вера? Она бросила на него удивленный взгляд и слегка покраснела. — Ты бессовестный, Женька. Тебе зачем мои юбки? — Мать-то, Дарью-то надо во что-нибудь одеть. Вера рассмеялась. ...Репетировали пьесу в красном уголке урывками: все — и рабочие, и служащие ходили ежедневно на устройство! обхода вокруг наледи в трех километрах южнее Пыр-Шора. Климас был освобожден от этой обязанности, как радист, которому нельзя оставить рацию, для Костец- кой было сделано исключение, как для единственной женщины. Все ос­ тальные работали и возвращались усталые и продрогшие. Но для репе­ тиции все ж е находилось время, и не было случая, чтобы она не состоя­ лась. На женские роли Климас подыскал двух парней с высокими голо­ сами. Только вот манеры у обоих получались не женские, начиная с по­ ходки. Ясно, что' зрителя тут не проведешь. Обман будет установлен сразу же. Впрочем, тот, кто хочет быть вхожим в храм искусств, должен заранее подготовиться к странностям и чудачествам его жрецов. Неве­ рующий не может войти сюда! Однако репетиции неизменно проходили в шуме и спорах. Режис­ сировал Климас с большим темпераментом, и стычки обычно начинались с возражений, которые высказывал начальник канцелярии Иван Влади­ мирович — старый, опытный драмкружковец, игравший когда-то, по его словам, даж е мрачного Гамлета и страстного Фердинанда. Роль Густо- месова, утверждал Иван Владимирович, не в его амплуа, ему следовало бы исполнять роль Матвея ибо как актер он проверен на амплуа пер­ вых любовников. На сей раз Иван Владимирович согласился исполнять роль Густомесова и ни в кого не влюбляться только в силу особых усло­ вий, в которые поставлен театр на Крайнем Севере. Климас видел в этом иное. Начальник канцелярии явно покушался на заключительный поце­ луй, которым должен завершиться спектакль, и поэтому, когда заходила речь о первых и вторых любовниках, утверждал: — Ерунда все эти амплуа и любовники. Это когда-то было. В ны­ нешнем театре нет ни первых, ни последних любовников. Отменено это. Понятно? Начальник канцелярии возражал.