Сибирские огни, 1958, № 8

Я и сейчас не могу забыть его взгляда и голоса. Мне страшно за те­ бя. Неужели ты не будешь к Рождеству дома? Если бы об этом сказал кто-то другой — я не была бы так встревожена. Но это сказал твой отец. Он старый солдат и он был в России...» Мюллер хотел немедля ответить Эльзе и утешить ее. Он знал, что отец никогда не питал симпатии к вермахту и, видимо, по-прежнему «чудит». Двадцать пять лет он крутил гайки и чистил карбюраторы в чу­ жой мастерской, и теперь, когда сам имеет двух слесарей и одного под­ ручного, в общем не изменился. Даже мать и то до сих пор гордится, что ее брат — не в пример отцу — дослужился когда-то до чина фельд­ фебеля. Но сейчас у Курта нет времени отвечать на письмо. Ровно в одинна­ дцать он должен быть у Карла Беккера, двоюродного брата Эльзы. Жизнь не то сыграла злую шутку, не то улыбнулась. Карл Беккер— двоюродный брат Эльзы. Когда Курт учился в третьем классе, Карл оканчивал школу. Еще тогда о Карле шла необычная слава, и многие завидовали ему. Карл носил на груди жетон с изображением двух скре­ щенных шпаг и значок со свастикой. Потом он исчез. Ходили слухи, что Карл возглавляет в Берлине отряд юных штурмовиков. И вот предстоит встреча с ним в семи километрах от передовой, где расположены отделы штаба дивизии! Мюллер отыскал улицу и усадьбу, куда следовало явиться, и только тут вспомнил, что в этих домах разме­ щен отдел разведки. Озноб прошел по его коже. Ведь разведка армии фюрера занимается не только противником — она неусыпно «прощупы­ вает» и своих. Три домика укрылись в тени черешен и вишен. У входа в каждый стоит часовой. Мюллер, бодрясь, называет себя. Дежурный ведет его в дом. В мыслях Курта хаотическое нагромождение. А вдруг отделу раз­ ведки известны подробности недавней вылазки за передний край! Но то, что видит Мюллер, смущает его еще больше. За круглым сервированным столом, в безукоризненно щегольской форме, с белой салфеткой на груди, сидит офицер лет тридцати пяти, с выхоленным, слегка припудренным лицом. Он приветливо улыбается Мюллеру, блес­ нув при этом белыми, как известковое тесто, зубами. Офицер не успел расправиться с куриной ножкой, и все же незамедлительно поднимается .навстречу Мюллеру: — Кого я вижу?! Курт Мюллер! Вот это кстати! — Здравствуйте, господин гауптман! — растерянно отвечает Мюл­ лер . Капитан смеется и крепко жмет его. вспотевшую ладонь. — Признаться, не думал, что встретимся. Садись, садись... Ведь я для тебя прежде всего друг, а уж затем старший чин? — он обернулся к двери и крикнул: — Рихтер, еще прибор, сегодня у меня гость! — Бек­ кер наливает в рюмки коньяк. — Я о тебе случайно узнал и пусть хоро- .шей будет встреча. Так выпьем за эту встречу, земляк! Мюллер нерешительно берется за рюмку. — Ваше здоровье. — Пей, пей! Надеюсь, ты не откажешь рассказать мне о дядюшке •я тетушке, о сестре, вообще — о нашем родном Хемнице. Как долго я там не был! А я ведь помню тебя мальчуганом. Помню обидчика и кава­ л е р а моей сестры. Да, да! А теперь ты уже офицер и прямо герой! О, годы, годы, — приподнято произносит Беккер. У Беккера атлетическая фигура. Каждое его движение уверенно и рассчитанно. Глаза и брови подвижны. Рот полураскрыт, словно для то­ го, чтобы показывать два ряда ровных, красивых зубов. Беккер сетует на дела, которые не позволили побывать в родных местах, вспоминает