Сибирские огни, 1958, № 8

метнулся вправо, затем влево, наконец выскочил на бруствер и, не пере­ водя дыхания, побежал к своему переднему краю. Снаряды выли, ревели, но рвались уже за спиной. Осколки жужжа­ ли, как сотни разъяренных шмелей. Споткнувшись о кочку, Мюллер упал и несколько секунд лежал без движения. Тупая боль выше колена ста­ новилась острей. Липкая, теплая кровь расплывалась по ноге. Но мысль о ранении вдруг обрадовала его: ранением можно было оправдать свое продолжительное отсутствие. Идти не хватало сил, и Мюллер пополз. Рука его наткнулась на какой-то предмет, похожий на гильзу. «Кажется, медальон смерти?» — подумал Мюллер и машинально сунул его в кар­ ман. Подобные вещички имеют все фронтовики. В них вкладывается свернутая в трубку бумажка. На ней пишется фамилия, имя и отчество, а также номер полевой почты, под которым значится часть или подраз­ деление. С жадным вниманием вглядывался Мюллер в окружающее, пытал­ ся представить, сколько еще придется ползти. Наконец, впереди он заметил чернеющий силуэт березки. Значит, то место, где он был обнаружен, осталось уже позади. Возле березки и про­ исходила короткая схватка с засадой. Значит, до реки осталось совсем близко. «Скорее, скорее туда! И чуть правей, — там глубина реки не до­ стигает и полуметра», — думал Мюллер. И он дополз... 18 А дни идут. Мюллер с жадностью пробегает глазами по каждой оперативной сводке. Имя фон Гота стало для него символом. Радиостанции Герма­ нии, Италии, Румынии шлют в эфир сводку за сводквй о победах войск Гитлера на юге России. О Сталинграде говорят всюду. Его называют ключом победы, дверью в Азию — вплоть до Индии. Вот он — размах Германии в великих сражениях за дело нации, за жизненные пространст­ ва и гегемонию немцев! В приемных фюрера днями просиживают послы. В Ливии капитулировал Тобрук и сдалось в плен двадцать пять тысяч британских солдат. Генерал Маннергейм спешит из Финляндии с визи­ том в рейхстаг. А в Чехословакии в отместку за покушение на Гейдриха стирается с лица земли деревня Лидице. Немцы торжествуют и рвутся в бой. Чем больше захвачено в бою, тем больше отправлено домой. Первому — первый кусок, второму — второй, а то и ничего!. Большинство солдат собирается к сочельнику воз­ вратиться в семьи, но не с пустыми руками. Из Германии на фронт уве­ личивается поток писем, из России в Германию — поток посылок. Эльза тоже стала чаще писать, но письма ее, как ни странно, паяны скорее грусти, чем радости. «Мой любимый Курт! Возможно', мы скоро встретимся с тобой. Я жду с нетерпением этого дня и боюсь его. В последнее время ты был так холоден ко мне. Я не знаю, как это понять. Вчера приходил к нам твой отец. Старики долго сидели, пили кофе. Я вязала тебе шерстяные носки. Мне просто хотелось самой сделать что- нибудь для тебя. Твой отец подошел, потрепал меня по щеке и спросил: «Кому?» Я растерялась и не знала, что ответить. Мой отец пошутил: «Наверное, Курту». И добавил: «Надеется, что Курт скоро вернется». Твой отец как-то задумчиво и неопределенно ответил: «Навряд ли. Ведь он все-таки в России». У меня выпал из рук моток ниток...