Сибирские огни, 1958, № 8

стое лицо было запылено, на щеках выступила черная с проседью щетина. Поло­ жив на стол старенькую кепку, человек принялся просматривать почту. А я уз­ нал его, и только посматривал, как на высоком лбу этого человека бороздились морщинки. Это был Федор. Закончив чтение, Федор поднял глаза и с минуту смотрел на меня, перехо­ дя от изумления к радости. — Иван Николаич? — Да, он. — Какими судьбами? — Посмотреть, каким ты стал. — Каким я был, таким и остался, — отшутился Никулин. — Пойдемте ко мне. ...И вот мы сидим за столом в его стареньком, но уютном и чистом доме. Жена, Нина Ивановна, уже не молодая женщина, приготовила ужин. — Вы сначала покушайте, а потом и поговорите. Ведь он у меня такой, — обращается она ко мне, — как позавтракает, так и до вечера. Поев. Федор оторвал кусок газеты и завернул цигарку из самосада. — Не люблю папирос, — сказал он, когда я предложил «Беломорканал». — Махорка покрепче, и запах ее как-то приятнее, землей попахивает. Беседа наша затянулась допоздна. — Вы помните, что я женился на дочери купца? — говорил он, жадно глотая махорочный дым. — Жили мы с ней неплохо. Родилась дочь. Но эта женитьба искалечила всю мою жизнь... Никулин замолчал. Я видел, что на его скулах играли желваки, и терпе­ ливо ждал, что же он скажет дальше. Мне казалось, что он начнет рассказывать о разочаровании, о ревности и прочих семейных дрязгах. Но он, как и Настя, его жена, были далеки от этого. Никулина сразу же после окончания партийной школы избрали председа­ телем маслоартели, а затем перевели в кредитное товарищество. Но началась коллективизация, и парня снова потянуло к земле. — Отпустите меня в Новые Ключи! — просил Никулин секретаря райкома партии. — Я организую там коммуну и заново перестрою все село. Горячая голова. Секретарь райкома выслушал парня и, подумав, сказал: — Подберем замену, отпустим. Замену подобрали, и Никулин вернулся в Новые Ключи. Он не просто работал, он горел мечтами, планами, старался изложить их на бумаге и посылал свои сочинения в районную газету. Авторский актив у газеты в то время был небольшой, и редактор газеты Трахименок увидел в Никулине надежную опору. Он предложил ему долж­ ность заместителя, и тот дал согласие. — Я и не предполагал, что на этой работе придется трудно, — говорил Никулин, посмеиваясь. — В первый же день редактор дал мне обработать селькоровскую заметку. Я обработал... А редактор перекрестил ее и сказал: «Плохо». Меня бросило в жар, я заявил: «Если не способен, то сегодня же ос­ вободите». Редактор усмехнулся: «Ты думаешь, что такая работа дается в один присест? Нет. Много соли придется съесть, прежде чем станешь газетным ра­ ботником». ...И Никулин старался есть эту «соль» целыми пригоршнями. Но дело дви­ галось ‘плохо, чувствовался недостаток знаний. Как-то Никулину позвонили из райкома партии. Такие звонки были доволь­ но частое то перепутают в газете фамилию, то исказят заметку селькора. Да ма­ ло ли что бывает в газетном деле! И Никулин, которому предложили явиться к заведующему отделом, пошел неспеша. Не все ли равно — минутой позже или раньше выслушивать неприятные разговоры... Заведующий культпропотделом начал издалека. Спросил о семье, об обра­ зовании, O' родственниках. А Никулин сидел и соображал, что бы это значило? Потом заведующий неожиданно спросил: — В краевую газ.етную школу хотите поехать? — Прошу уволить, — произнес с облегчением Никулин (значит, в газете все в порядке на этот раз). — Мое место в деревне, на земле. — Почему? — не отступал заведующий. — Опыт вы хотя и небольшой, но имеете. Кого же нам тогда посылать? — У меня не подойдет образование. Я учился всего 220 дней. Это вы учтите. — Учитываем. — Ну тогда согласен. ...Вступительные экзамены Никулин сдал неважно, на вопрос преподавате­ л я географии «Для чего служат на карте параллели и меридианы?» ответил: — Для удобства землемеров. 11. «Сибирские огни» № 8.