Сибирские огни, 1958, № 8

...А Крушинский следил за происходящим на сцене, тепло улыбал­ ся наивности пьесы и думал, думал. «Как бы то ни было, —• думал он, —■это первый спектакль в Мерт- * вой тундре. Здесь все — первое! Первое строительство... Первые цветы, выращенные здесь человеком, пока еще бледные, хилые, но — живые и, мало того, набирающие силу!.. Первый автомобиль... Первая тоска по любимым, оставленным на Большой з^мле, но и первое ожидание ра­ достных встреч... И вот она, уже состоявшаяся — первая счастливая встреча здесь». Ему вдруг стало совершенно ясно (как это он не заметил раньше?), что Костецкая и Климас любят друг друга. — В добрый час! — прошептал Крушинский. И вздохнул. И продол­ жая думать, обращался уже к Вассе. «Ты знаешь, — думал он, — ведь мы пришли в тундру, каждый сантиметр которой оказывает человеку яростное сопротивление. Здесь все против нас. Земля, воздух, небо... А мы их побеждаем! Мы переделываем и тундру, и себя. Мы создаем за ­ ново и вещи, и привычки. И поверь мне, Васса, — люди когда-нибудь •даже забудут о том, что эта тундра называлась Мертвой. Конечно, мы сделали пока очень мало, но все-таки уже сейчас — с самого начала — мы творим здесь Жизнь!»