Сибирские огни, 1958, № 7

Вечером мать и дочь устроили себе праздник. Сидя за столом, на котором было много вкусного и даже бутылка вина, они, может быть, впервые в жизни, переживали истинное чувство радости и счастья. Через полгода мать умерла. Вера да две ее подруги шли за гробом на кладбище. Глаза девушки были сухи, но тот, кто знал ее, заметил бы, что в них застыло нечто большее, чем страдание, чего не выскажешь сло­ вами, не выплачешь слезами. Вера поняла, чем была для нее мать — единственный близкий, родной человек. Прошло свыше двух лет, но рана, нанесенная смертью матери, не заживала. Тогда Вера решила покинуть родной город. Она поставила вокруг могилы матери оградку, в последний раз сама убрала цветами дорогую могилу, уплатила кладбищенскому сторожу за то, что он бу­ дет следить за ней, и будущей весной вновь принесет сюда цветы. На другой день она уехала. И вот судьба занесла девушку в Пыр-Шор, в Мертвую тундру. ...Вера стояла перед портретом матери и думала о том, что сказала бы она, если бы была с нею здесь, в пыр-шорской землянке. Мать с пор­ трета смотрела на дочь широко открытыми глазами и, казалось, вот-вог заговорит. Когда, наконец, Вера отошла от портрета, ее состояние было похоже на то, которое она переживала в детстве после тихой ласки ма­ тери. Вера потушила свет, разделась и легла в постель. Завтра надо идти крутить арифмометр! Ц в ф р ы и л ю д и Георгий Федорович Калабухов принял Костецкую более чем при­ ветливо: даже слащаво и как-то фамильярно. — Приветствуем! Приветствуем первую даму нашего холостого об­ щества. — Здравствуйте, —- сухо сказала Костецкая. — Укажите, пожалуй­ ста, мое место. — Не торопитесь, уважаемая, не торопитесь. Наши цифры, всегда наши. Не убегут... Из-за стекол очков на Веру смотрели серые глаза, —- в них блуж­ дало любопытство. Калабухов бережно приглаживал ладонями на по­ мятом черепе, обтянутом желтой, неживой кожей, жидкую прядку длин­ ных волос, переброшенных с одного виска на другой. — Садитесь сюда, — пригласил Калабухов, указывая на табурет возле своего стола. В большой палатке управления было неприветливо и неуютно. Сна­ ружи она была засыпана до ската крыши снегом — дневной свет не проникал сюда. Тускло светили развешанные на длинных шнурах элект­ ролампы. Вера чувствовала на себе десятки любопытствующих, ощупываю­ щих взглядов. Появление ее в палатке было одним из тех «событий», которые иногда случаются в небурных канцелярских водах. О Костец- •кой здесь толковали на все лады с первого дня ее пребывания в Пыр- Шоре. Интересны были причины приезда и особенно ее отношения с на­ чальником строительства. Высказывались самые разнообразные предпо­ ложения, догадки. Никто и ничего не знал точно, но, как всегда бывает в таких случаях, находились люди, которые ручались за достоверность распространяемого ими вздора. Теперь перед ними был сам предмет их интереса.