Сибирские огни, 1958, № 7

Пришла Костецкая и, по просьбе Крушинского, дала Алексееву спирту. Он выпил залпом обжигающую жидкость и попросил: — Хорошо бы чаю... У вас нет чая? Пока Костецкая приготовляла чай, Алексеев понемногу приходил в себя и начал рассказывать о том, что о ним 'случилось. * * * Получив по радио вызов явиться в Пыр-Шор и не имея никаких средств передвижения, Алексеев решил двинуться пешком по берегу — от причала к причалу. Он считал, что такое путешествие даст ему воз­ можность увидеть людей и познакомиться с ходом работ. В день 28 сентября Алексеев был в семнадцати километрах от Пыр- Шора. Погода портилась, дул ветер. Воздух был пропитан мельчайшей водяной пылью. И хотя время подвигалось к вечеру, Алексеев, вопреки уговорам переночевать, решил этой же ночью добраться до Пыр-Шора. Он быстро промок, — не спасла и кожаная куртка. Несколько раз он падал, споткнувшись о камни, проваливался в какие-то ямы и уже на первых же километрах устал так, как не уставал да весь ранее сделанный путь. Алексеев пробовал отдохнуть, но тотчас начинал мерзнуть. Оста­ валось только одно —■идти во что бы то ни стало. Напряженно1путник вглядывался вперед, надеясь увидеть блеск ог­ ней Пыр-Шора. Но никаких огней не было. По времени должен был ско­ ро наступить рассвет, и несколько раз ему казалось, что на востоке по­ является белая полоса. Но это был самообман, желаемое он принимал за действительное... Пошел густой, липкий снег. Идти теперь приходилось на ощупь. Было все равно — открыты глаза или закрыты: их залеплял снег. Алексеев не мог сказать, в каком часу это произошло. Вдруг со страшным воем на землю обрушился порыв урагана. Что-то сильно трес­ нуло, точно оглушительный подземный взрыв. Алексееву показалось, что земля закачалась под ногами, и он упал. Но в следующее мгновение все стихло так, что можно было подумать, что все предшествовавшее — плод воображения. Белая густая тишина распласталась над миром — маленьким миром одинокого человека, лежащего на покрытой снегом хо­ лодной гальке. Алексеева стало заносить снегом. Напрягая всю свою волю, он встал, стряхнув с себя кучу снега. Кое-как сделал несколько шагов, споткнулся обо что-то и сел. Пытаться идти было бесполезно. Алексеев ощупал руками место вокруг себя. По-видимому, он находился под об­ рывом берега с торчащими из него корневищами. Тут как в медвежьей берлоге... ■ Промокший, в смерзающейся одежде, Алексеев понимал, что ему никто не поможет. Он стал крохотной пылинкой, затерявшейся в огром­ ном пространстве тундры. Над ним все смешалось — ревело, трещало, выло. Алексеева заметало снегом. О чем он думал в эти минуты? Об­ рывки мыслей проносились путаным хороводом... Предстали перед гла­ зами пенящиеся воды тушинских перекатов, затем почудилась весна: голубое небо, черная, только что оттаявшая земля и пение невидимой птицы. Ласковое тепло разлилось по телу. Вой пурги уже не улавливал­ ся слухом. Захотелось спать. .. «Это конец?» — подумал Алексеев. Еще в детстве он слышал немало рассказов о том, как замерзают люди, застигнутые метелью в степи. Их заносит снегом. Сперва они мерзнут, затем становится тепло, и они за ­ сыпают сладким глубоким сном, чтобы никогда больше не проснуться.