Сибирские огни, 1958, № 7

дываясь, быстро исчезнуть в штабном вагоне. Но там — Налетов... А бойцы, перегнувшись через перекладины в дверях вагонов, наперебой ■кричали ей и Сергею: — Товарищ доктор, к нам, у нас хорошо! — К нам лучше! У нас веселей! ’ — Сюда давайте, сюда!.. Товарищ доктор!.. Олег стоит в дверях с Арутиновым. Он тоже готов закричать и за ­ махать рукою, но стыдится бойцов. Выручает обычно стесняющийся женщин, а на этот раз поддавшийся общему настроению, черноглазый верткий ординарец: — Товарищ доктор, пожалуйста, иди наш вагон... Яковлев останавливается и преграждает Наде путь. Она отвечает Михаилу улыбкой и совсем не по-военному спрашивает: — Ты что, Миша, в гости зовешь или хочешь показать порядок в вагоне? Арутинова все называют по-русски — Мишей, хотя настоящее его ■имя какое-то другое. — Можно и гости, можно и вагон показать, — улыбается он. Рука Олега сама тянется к Наде: — Зайдите, доктор, зайдите. Кажется, наступил тот момент, когда Надя докажет, что шла сюда вовсе не для того, чтобы увидеть Курганова. Она сейчас... сейчас... «Но ■что это, что?» Рука ее сама протянулась наверх: «Я только взгляну...» И Надя взбирается в вагон. Ее окружают, усаживают в центр на длин­ ную скамейку. Резкий толчок, лязг сцеплений, и поезд трогается. Но не успевает эшелон покинуть станцию, как Сергей широким же­ стом достает из футляра баян. Галков, косясь в сторону девушки, за ­ певает: Ты ждешь, Ли-и-заве-э-та, от дру-у-га приве-э-та... Чакт, чакт, чакт —■' стучат колесами на стыках рельсов вагоны. Куда везет поезд — никто не знает. Что будет завтра — они увидят, а сегодня мысли и думы далеки от грядущего дня. И как-то особенно, единым душевным вздохом звучат слова, подхва­ ченные всеми: Эх, как бы дожить бы до свадьбы-женитьбы и обнять любимую свою... В армии поют даже те, кто никогда не пел. Сердце заставляет каж ­ дого петь. В такие минуты паренек вспоминает девушку, пожилой — мо­ лодые годы, первые радости, а может, и разочарования. Солдат скуп на рассказы и говорить красиво вслух не умеет. Зато в песню он вложит все: и любовь, и думы, и грусть, и надежды, и задор... Поет и Надя. Голос у нее красивый, хотя и не очень сильный. Но ■здесь — среди мужских голосов, ему бережно уступают место. Надя поет и видит Олега. Она не задает себе вопроса, красив ли он, но думает: «Ему к лицу гимнастерка, а голубая футболка, пожалуй, луч­ ше». Лицо его разрумянилось, из-под сдвинутой набок пилотки кудря­ вится прядь волос, глаза радостные. Он, видимо, вовсе не думает о зав­ трашнем дне, о предстоящих боях, лишениях и тяготах. И Наде стано­ вится страшно за завтрашний день, за него — Олега. А поезд все мчит и мчит. Мелькают за дверями теплушек километ­