Сибирские огни, 1958, № 7

устройство, наоборот-де, облегчит кооперирование крестьянских хозяйств и приблизит их к социализму. Крестьян, соглашавшихся перебираться на выселки, в Веселовке было ма­ ло. Шутка ли! Надо ломать и рушить все нажитое, а что дадут эти выселки? ...Появился Заречанский у меня в тот момент, когда хозяйка подавала на стол завтрак и разливала в стаканы молоко. — Вот и в самый раз! — выкрикнул он весело, закрывая за собою дверь. — Садитесь с нами!—приветливо сказал Янчарин.— Стаканчик молочка... ■— Когда, разрешите поинтересоваться, приступать к занятиям?— просил Заречанский, усаживаясь на лавку. — Сегодня. — Вот и прекрасно.' Только прошу строго не судить. Я не лектор, а толь­ ко агроном, и привык больше иметь дело с землей, с семенами, а с людьми, хе-хе... Это не моя стихия. Занятия, действительно, шли вяло. Казалось, что слушателей не интересо­ вала ни структура земли, ни севообороты, ни удобрения. Янчарин, пощипывая усики, не без ехидства произнес: — Непонятно что-то вы, товарищ Заречанский, рассказываете. Трудно нам, мужикам, вкладывать эту науку в голову. Агроном секунду помедлил, глянул на меня, и я заметил, что в его глазах появилась искорка смеха. — Всем непонятно, товарищи? — обратился он к слушателям. Слушатели молчали. Мне стало неудобно. Чтобы скрыть свое смущение, я стал просматривать тетради. — Возможно,— произнес Заречанский.— Но что же поделаешь? Наука есть наука. Суперфосфат не назовешь по-другому. Он так суперфосфатом и ос­ танется. А я что мог, то сделал. Проще, простите, не могу. На практике будет понятнее. Коммунисты загудели. — На какой это еще практике? — На обыкновенной,— тем же тоном продолжал агроном.— Летом, на полях. Привезем суперфосфат, удобрим им землю и получим хороший урожай. — На полях у культурников? — Что ж, и у культурников. И вам бы, как коммунистам, следовало бы стать культурниками,— наступал агроном.— Они, эти культурники, такие же труженики, как и вы. Да, в конце концов, наука классовых различий не приз­ нает. Не так ли, товарищ пропагандист? Я оторвался от тетрадей. — Вы, мне кажется, допускаете ошибку, — проговорил я .— Большевики, наоборот, считают, что наука — классовая и служит интересам определенных господствующих классов. Заречанский покраснел и, вынув большой носовой платок, вытер лоб. — Возможно, я ошибаюсь,— ответил он.— Прошу строго не судить. Марк­ сист я плохой... Кончилось все это тем, что коммунисты отказались слушать его лекции. Чтобы как-то деликатнее отказаться от услуг агронома, я сослался на сжа­ тость программы и предложил сразу же перейти к практике. — А у кого это мы проделаем, позвольте узнать? — спросил Заречанский, почесывая бородку. — Надо, чтобы был теплый скотный двор. Наметили Волошина. Того, что сидел рядом с Янчариным. Круглолицего блондина. — Как же, знаю, знаю. Пожалуй, я согласен. Предупрежденный Волошин воспринял это как важное партийное поруче­ ние. Будучи неплохим плотником, он принялся за сооружение скотного двора. (Окончание следует)