Сибирские огни, 1958, № 7

Что это за нормы, я не знал. Я видел, что сибиряки дают скоту сена столь­ ко, что он его не поедает. Какие же еще нужны нормы? Перед тем, как вернуться в Веселовку, я еще раз забежал к Малкову. — Пожелаю вам успеха, — напутствовал он и добавил: — Кстати. Будет еще одно задание. В Веселовке надо организовать машинное товарищество. Опыт у вас, хотя и небольшой, но есть. Только учтите, что Веселовка это не Морозовка. Провести там это не легко. Село побогаче, кулаки похитрее. Довольный результатами поездки, я возвращался домой. Сбоку лежало двуствольное ружье, которое мне дал Зеленский,— мало ли что может встретить­ ся дорогой! — а под тулупом пристегнул патронташ на 24 патрона, заряженных картечью. Время было вечернее. С хмурого неба сыпал снежок, запорашивая дорогу, мороза почти не чувствовалось. Опустив воротник тулупа, я посматривал по сторонам, не появится ли заяц или осторожная лиса. Скоро наступила ночь. Подул ветер. Лошаденка бежала ровной, но небой­ кой рысью. А снег все сыпал и сыпал. Началась метель. Вдруг лошадь захрапела, замедлила свой бег, а затем стала пятиться, словно пытаясь вырваться из хомута. Вперив взгляд в темноту, я увидел мер­ цающие фосфорические точки. Волки! — мелькнуло в голове, и по коже забе­ гали мурашки. Что делать? Один-одинешенек в голой степи. Вернуться назад? Но от волков все равно не уйти. Ехать вперед? Не идет лошадь. Стрелять? Вых­ ватив из кошевки ружье, я с лихорадочной поспешностью вложил патроны и, не целясь, выстрелил. Лошадь вздрогнула и, чуть ли не вырвав оглобли, понес­ лась вперед. Но вот фосфорические точки мелькнули сзади и справа. Они приближались. Выстрелил еще раз. Послышался вой и визг. Казалось, что сцепилась огромная свора собак. Натянув вожжи, я старался сдержать обезумевшего коня. Конь храпел и, закусив удила, хода не сбавлял. В стороне от дороги мелькнула заим­ ка. Я с силой потянул вожжу вправо, и лошадь с ходу окунулась в снег. Но и там она рвалась все вперед и вперед, точно чуя, что на этой заимке только и спасение. Вконец обессиленный конь остановился около небольшой избушки. Я вы­ брался из кошевки. Избушка была пустая, без дверей и окон. В темноте видне­ лись нары. Я прикинул,— может ли войти лошадь в эти двери? К счастью, они были таковы, что мой не особенно рослый конек мог пройти вместе с кошевкой. Я принялся разгребать около' двери снег, потом взял лошадь под уздцы и направил ее в избушку. «Ну вот,— облегченно подумал я .— Теперь дождусь утра. А утром у волков не будет той храбрости». О разговоре с Малковым я рассказал Зеленскому. Тот внимательно вы­ слушал и сказал: — Да, это дело посложнее. Но директиву райкома выполнять надо. Сложность заключалась в том, что к организации машинного товарище­ ства не проявляли особого интереса даже коммунисты. Большинство членов партии работало в различных сельских учреждениях: Зеленский и Митейко — в потребительской кооперации, Прима и Петренко — в кредитном товарище­ стве, Коцюба — в маслоартели. К тому же все они имели и посевы и скот. Поэтому, когда вопрос об организации машинного товарищества был пос­ тавлен на обсуждение партийного собрания, то многие коммунисты заняли по­ зицию нейтралитета. Зеленский чувствовал себя неудобно и смущенно посмат­ ривал то на одного, то на другого. Наконец, поднялся Янчарин. — Дайте я скажу,— признес он не совсем решительно и посмотрел на Зеленского. Тот одобрительно кивнул головой. —Мы, коммунисты,— начал он, — должны первыми показать пример, а за нами пойдут и беспартийные. Пиши меня, Федор! — И меня пиши! — выкрикнул с места Волошин. — И меня! — откликнулся Коцюба. Лед тронулся! Инициативная труппа была создана. Зеленский даже повесе­ лел. — Завтра соберем бедноту,—шепнул,он мне.—Записались самые автори­ тетные мужики, за ними пойдут На собрание бедноты явилось человек около ста. Пришел и бывший ла­ вочник Лобунец, лет под шестьдесят пять, но еще крепкий старик. Торговлей он уже не занимался, но жил неплохо: имел несколько.коров, пахал и сеял. Одним словом, мужик решил, видимо, заняться честным трудом и всячески проявлял свою активность. Но ходил слух, что Лобунец где-то припрятал свое богатство и крестьянствовать стал только для видимости. С докладом о задачах бедноты выступил Зеленский. Говорил он тихо, но 8. «Сибирские о гни » № 7.