Сибирские огни, 1958, № 7

Пожилой засиделся в кабинете долго, а когда вышел, то на его лице можно было прочесть досаду. И тут я только заметил, что шел он прихрамывая и дер­ жась рукой за правый бок. — Третий день подряд ходит, — говорит девушка-секретарь, глядя ему вслед. — Настойчивый, видать, товарищ. Ему еще и сорока лет нет, а со здо­ ровьем плохо. С гражданской войны пришел на костылях... Одернув гимнастерку, я захожу в кабинет. Сердце бьется. Чувствую, что к щекам прихлынула кровь. Заведующий агитпропотделом стоял около окна, а за его столом сидел мо­ ложавый, но уже седой человек. По военной привычке рапортую: — По вашему вызову... Седой поднимает голову, и я вижу его улыбающиеся глаза. — Садитесь! — говорит он, просматривая мое личное дело. — Значит, полгода тому назад из армии... Пограничник? Партии нужны работники в де­ ревню. Не дадите ли согласие поехать туда пропагандистом? — Если такова воля партии, — вскакиваю я с места. — Э-э-э... Садитесь! И знаете, как бы попроще... Ну, как? — спрашивает он, и я снова вижу его молодые веселые глаза. — Согласен! — 'Вот и хорошо. Так и запишем: направить в распоряжение ЦК партии, в счет трех тысяч. В Москве вас немного подучат... Ну, жму руку! Выхожу из кабинета, хочу поговорить с Васильевым, а он уже ушел. Под­ хожу к секретарю и спрашиваю: — Скажите, кто это там, седой? — Представитель Ленинградского обкома партии. В дорогу дальнюю Курсы в Москве прошли быстро. Я получил назначение в Сибирь. Туда же ехал и Афанасий Васильев. По пути на вокзал Афанасий зашел ко мне. Он оказал, что нанял извозчи­ ков, и попросил поторопиться: до отправления поезда оставалось не больше часа. Когда мы вышли из подъезда, я заметил, что в одном из двух экипажей, ожидавших нас, сидела девушка. Мне показалось, что я где-то встречал ее. Кто же она? Жена Васильева? Нет, он говорил, что холост. Сестра? Но она на него нисколько не похожа. Он смуглый, с узким лицом, она круглолицая блондинка. Может быть, невеста? Почему-то мне становится чуть-чуть грустно... Когда сестра, зять и я, ехавшие в одной пролетке, вышли на перрон вок­ зала, здесь нас уже поджидали Афанасий и девушка. Смотрю — она улыбает­ ся, и я вспоминаю, что видел ее в книжном магазине. — Познакомьтесь, моя сестра Таня, — говорит Васильев. — А я вас знаю, — немного кокетливо говорит Таня. — Вы частенько к нам заходили в магазин. У платформы — состав зеленых вагонов, на них трафареты: «Ленинград —Новониколаевск». Из одного окна уже выглядывает голова зятя: — Сюда, Ваня! Место верхнее. Я не тороплюсь в вагон, хочется побольше побыть среди провожающих. — Почему вы такая грустная? — спросила у Тани моя сестра. — Я всегда такая, — ответила та, и ее большие глаза еще больше по­ грустнели. — Что вы, моя милая, — прижала сестра к себе девушку. — Не на вой­ ну же ваш брат едет. Раздался второй звонок. — Пиши, Ваня, — сказала мне сестра спокойно, но было видно, что ей тяжело. Зять Андриян, обняв меня, хлопнул по спине широкой ладонью. — Завидую тебе, браток... Поезд медленно отошел от платформы. Вот проехали Обводной канал, ка­ зармы бывшего казачьего полка. Вдали блеснул купол Исаакия. Стлался си­ зый туман и, цепляясь за крыши домов, нависал над большим красивым го­ родом. Рядом со мной у окна стоял Васильев и молчал. ...Лежа на верхней полке, я думал о том, что все получилось как-то не­ жданно-негаданно. Когда вернулся из армии, предполагал пойти на транспорт, а оказался в библиотеке. Теперь придется овладевать профессией пропагандиста. Но какой я пропагандист? Служа в армии, с трудом проводил простые бе­