Сибирские огни, 1958, № 7

Мне, одинокому, много ли надо? Кровать, стол, два стула. Впрочем, я беру еще пару картин. Они потемнели от сырости, но ничего, приведу в порядок. Г. В райкоме мне предложили работать заместителем заведующего библиоте-- кой клуба имени «Правды». Книги — самые любимые мои друзья, к ним я особенно пристрастился в Красной Армии. Без раздумья даю согласие. Заведующая библиотекой — член дартии с 1912 года, седая, худенькая и немного подслеповатая женщина в пенсне на черном шнурке. Смотрит она на своего будущего заместителя пытливо и, улыбаясь, спрашивает: — А вас не пугает эта работа? К тому же, я требовательная. — К требовательности и дисциплине я привык. — Тогда — все хорошо. Остальное приложится. На столе — кипа новеньких, еще пахнущих краской, книг. Их надо заин­ вентаризировать, на каждую заполнить две карточки — каталожную и форму­ ляр. За дело берусь охотно. ...Не слышал, как прогудели гудки на заводах. В абонементном зале поя­ вились читатели — рабочие. Библиотекарша многих из них называет, как ста­ рых знакомых, по имени и отчеству. Она быстро и ловко, как моряк по трапу, забирается по лесенке к верхним полкам, достает нужные книги, так же быстро перебирает тонкими пальцами формуляры и с теплым словом «пожалуйста» пе­ редает книгу читателю. Мне все нравится здесь, и все же после кипучей армейской службы рабо­ та в тихой ‘библиотеке кажется скучноватой. Я начинаю подумывать о возвра­ щении на железнодорожный транспорт. Партийная мобилизация Жаркие июльские дни. Посетителей библиотеки становится меньше. Заве­ дующая решила произвести замену изношенных каталожных карточек новыми. Я занят этим несложным, но требующим внимания, делом. В библиотеке нестер­ пимо душно и тихо. Тишина как будто усиливает духоту. Однажды в этой тишине особенно резко прозвучал телефонный звонок. Заведующая взяла трубку. — В райком партии? Хорошо, — и, положив трубку, она обратилась ■ко мне. — Вас вызывают в агйтпропотдел. Я надеваю свою с зеленым верхом фуражку пограничника и не без удо­ вольствия оставляю душное помещение. В подъезде райкома сталкиваюсь с мо­ лодым рабочим Афанасием Васильевым, читателем нашей библиотеки. Мы при­ ветствуем друг друга. Он, оказывается,' тоже вызван, но к заведующему орг­ отделом. В приемной мы садимся рядом с пожилым мужчиной. О н ' прислуши­ вается к нашему разговору и говорит: — По решению XIV партконференции мобилизуют коммунистов для ра­ боты в деревне... «Что ж, — думаю, — это хорошо. Только возьмут ли? Партийный стаж у меня небольшой, опыта партийной работы мало, да и деревни как следует не знаю». — .Меня, пожалуй, не возьмут, — говорю я пожилому товарищу. Он улыбается, окидывая меня взглядом. — Почему вы так думаете? Если таких, как вы, не брать, то кото же тог­ да? Вот меня, действительно, брать отказываются. Говорят — болен. Да я лю­ бому здоровому не уступлю, — восклицает он и стучит об пол тросточкой. Секретарь тихо и укоризненно произносит: — Пожалуйста, не стучите! — Не хватает еще, чтоб мне оказали, — продолжает сосед, не обращая внимания на замечание: — «Вам надо отдыхать». Неужели не понимают, что для меня работа — самое лучшее лекарство... Обидно! . Слышится звонок. Секретарь идет в кабинет. Через минуту возвращается со списком. — Товарищ Васильев, пожалуйста! — произносит она. Афанасий поднимается и исчезает за дверью кабинета. Наш собеседник стучит тросточкой: — Так вы меня, барышня, серьезно, не хотите пропускать? — Во-первых, товарищ, не зовите меня барышней, а, во-вторых, пройдете после всех вызванных. Пожилой товарищ машет рукой и становится около двери кабинета. Минут через пять Васильев выходит, а в открытую дверь проникает наш собеседник. Секретарь пожимает плечами, мы с Афанасием смеемся. — Как дела? — опрашиваю его. — Мои — в порядке. Еду!