Сибирские огни, 1958, № 6

поднять за рейс пятьсот-шестьсот тонн... Конечно, этого было недоста­ точно, но все же, если грузы брать только самые необходимые, с раз­ бором... Днем собрали стариков. Собралось больше двадцати бородачей. Они слушали председателя исполкома и Крушинского сдержанно: ничему не удивлялись, не высказывали своих суждений, желая прежде поду* мать, а уж после этого сказать свое слово1: приговор делу, которое зате­ яно. Старики опрашивали: почему так торопно с железной дорогой, сколько груза надо перевезти, сколько будет пудов в двухстах тысячах- тонн? Наконец один бородач спросил: если паузки застрянут в пути, то будет ли за это лоцманам какое-нибудь наказание? На все вопросы да­ ны уже ответы, но старики молчали. Они хотели еще подумать. Потом заговорили, но не так, как на собраниях: называли один другого по име­ ни-отчеству, говорили неторопко, как будто сидя на завалинке в теп­ лый летний день. Спорили, не обращая внимания на председателя и Крушинского, словно их здесь вовсе и не было. В конечном счете из их разговора стало ясно': грузы поднять вверх по реке, пожалуй, можно, но осторожные старики оговаривались: если перекаты будут углублены, а вода не убудет, как это было в каком-то году, если раньше времени не грянет зима... Но самое главное — старикам пора на зимний промысел,; за белкой, за куницей, за рысью, за лисицей... Они не хотят, чтобы про­ мысловая кооперация имела на них обиду. Там тоже план... Пришлось обратиться к промысловой кооперации. Туда вызвали стариков-лоцманов, и там с каждым нужно было подолгу беседовать, изменять договоры, вставлять туда всякие оговорки. Больше суток уш­ ло на это, но в итоге Крушинский имел восемнадцать лоцманских конт­ рактов. В Усть-Шуше началась жаркая работа. По Студене приплыли па­ роходы и баржи и на пристани их спешно разгружали. Еще не успевали1 унести с баржи последний ящик, как пароход гудел сигнал отплытия и начинали работать колеса. Районный исполком привлек к разгрузке местное население. Мужчи­ ны, женщины, даже подростки работали почти круглые сутки. Едва вда-i леке слышался гудок парохода, как к пристани спешили люди. Матросы сердились: им не давали спокойно установить трапы. Люди взбегали на пароходы и баржи, и уже через минуту там выстраивались очереди доб­ ровольных грузчиков с тяжелой поклажей на спинах. — И чего только матросы возятся с этими трапами? — ворчали они. — Эй, вы! Пошевеливайтесь! Матросы огрызались: — Причалить-то к берегу нужно, или в воду груз кидать будете? Но через несколько минут они сами включались в нескончаемую. ленту грузчиков, спешили с барж на берег и снова на баржу за новым ’ грузом. Уеть-Шуша не видела еще такой, похожей на праздник, работы. За­ кончив перегрузку грузов и проводив пароход в обратный путь, люди не -сразу расходились по домам. Они собирались на берегу в группы и куч­ ки, беседовали, делились впечатлениями. Пережитое в общем труде не сразу уходило в глубинные тайники памяти. Оно трепетало в сердце, волновало ум, но никто не спрашивал себя: отчего это простая перенос­ ка обыкновенных, хотя и тяжелых, грузов может возбудить в человеке такое особенное чувство, похожее по силе и красоте на любовь, почему груд может превратиться в празднество. Один за другим уходили вверх по Шуше катера с паузками и хал- ками. Их вели те самые седые старики, которые проявили столько осто­