Сибирские огни, 1958, № 6

— А что t рацией? — спросил Крушинский. ■— Как получилось, что вы остались без связи? к — Из-за этой раций я волосы на себе рвал, — сказал Гольцшмидт и рассмеялся* — не так. Надо было сказать: лысину исцарапал. Привез* ли все оборудование, а мотор шел отдельно. Теперь он, видимо, на мор- ском дне... Крушинский нетал, чтобы сделать несколько шагов по комнате, как всегда поступал, когда нужно было дать волю мысли, но задел головой о балку, и снова опустился на ящик. ь — Надо немедля писать в Курочино и в Москву. Надо торопить ка­ раван... А главное, связь. Робинзоны — это интересно в книгах, а тундч ра — это похлеще необитаемых островов. К необитаемому острову мож­ но доплыть на корабЛе, а по болотам ни на каком корабле не проберешь­ ся... Сейчас вот вы вынуждены на своих двоих идти по берегу Шуши, что­ бы побывать на причалах, а если дожди пойдут, по берегу не пройдешь.- А у нас ни одного катера... — Меня тут обвинять нельзя, — оправдывался Гольцшмидт. — Я же не знал, что в море случилось несчастье. Мы ожидали караван с ча­ су на час. — Я вас не обвиняю, Наум Исаакович. Я только говорю, что о поло­ жении, которое здесь складывается, надо немедленно поставить в извест­ ность и Москву, и Курочино. Мы распределим сейчас роли так. Я пишу докладную для Курочино и радиограмму начальнику Главка по всем ор­ ганизационным вопросам, а вы — о зимних работах. К утру все это дол­ жно быть готово...'Мы вручим бумаги мотористу, он отвезет их на Сту- дену, а там Кущев — вы его знаете? — даст им ход. Согласны? — Не возражаю, — согласился Гольцшмидт. — И все это мы нач­ нем с обеда. Натощак такие дела не творятся... Гольцшмидт принес охапку бумаг и чертежей, завалил ими стол, а потом оказалось, что обедать негде, и рулоны с чертежами и толстые тетради пояснительных записок перекочевали на кровать. В Крушинском зарождалось что-то похожее на неприязнь к Гольцт шмидту. Не таким он хотел видеть главного инженера. Ему казалось, что в суждениях Гольцшмидта есть и неуверенность в успехе дела, и какая- то медлительность мысли. — Наум Исаакович, откровенно говоря, вас не пугает наше пред­ приятие? — спросил Крушинский. — Я испугался, Иван Сергеевич, только однажды в жизни. Это бы­ ло, когда я женился. С тех пор... — А если всерьез? — Вполне. Всякое дело страшно, пока оно не сделано, а когда мы пересечем Мертвую тундру железной дорогой, тогда все окажется про­ стым. Это я вам говорю, будьте уверены! Крушинский слегка пожал плечами, и это не ускользнуло от внима­ ния Гольцшмидта. — Еще один важный вопрос, Наум Исаакович. Нам надо наметить точки, где мы поставим штабы строительных отделений. В будущий год мы должны войти вполне организованными. Кроме того, что-то нужно подумать о топливе. Обязательно! В тундре, где нет леса, что мы будем класть в печи? Гольцшмидт, укладывая пшеничные сухари на столе, ответил: — Я держусь прежней точки зрения, Иван Сергеевич. Когда мы ос­ вободим наш тесный -стол от обеда, тогда всем вопросам мы найдем ме­ сто... Их у нас много. Крушинский взглянул на сухари: