Сибирские огни, 1958, № 6

каша. Повар в белом кителе предложил Крушинскому ложку для про­ бы, извиняясь: — Не из чего работать. Продуктов, знаете, весьма ограниченно... И тут же, на открытом воздухе, и опять все из тех же жердей были устроены обеденные столы и скамьи. Крушинскому было ясно': люди осваиваются, дело пойдет. Вахарев нравился ему простым и деловым подходом, практической сметкой. Перед отъездом Крушинскому пришлось выступить перед рабочими. Трибуной служила куча камней на берегу. Слушатели, с наглухо затяну­ тыми накомарниками, расположились полукругом. «Странный митинг», — подумал Крушинский. Он говорил недолго, призвал людей к борьбе с трудностями и похвалил за первые успехи. Кто-то, задернутый черной сеткой накомарника, попросил: — Расскажите, что нового на земле? Москва как живет? — Про войну, главное, — поддержал другой голос. — Месяц уже, как ничего не знаем. Крушинский рассказал, что знал, о ходе военных действий в Евро­ пе. Люди слушали внимательно, и многие подняли накомарники. Потом задавали самые разнообразные вопросы о жизни советской страны. Ми­ тинг затянулся. Крушинский несколько раз вспоминал, что пора бы уже покинуть эту первую стоянку строителей и поспешить дальше, но как мог он отказать этим людям, оторванным от всего живого, в их стремле­ нии знать все, чем живет сегодня советская страна. Когда-то вновь узна­ ет эта кучка строителей какие-нибудь новости, когда-то дойдут сюда га­ зеты и послышится на этих первозданных берегах голос диктора москов­ ской радиостанции. Наконец вопросы прекратились. Строители благодарили Крушин- ского. — Спасибо! Спасибо!.. Катер, рассыпая дробь по реке, взбурлил воду. Крушинский стоял на корме, прощаясь со строителями. Они махали -ему платками, фу­ ражками. Крушинский- почувствовал большое уважение к этим людям, оста­ вившим где-то далеко свои семьи, жизненные удобства и так просто, без всякой картинности, приступившим к большой и нелегкой работе. ...Через двое суток Крушинский добрался до Пыр-Шора — центра строительства. По высокому берегу Шуши рос хилый березнячок. В нем были поставлены палатки — крохотные, индивидуального пользования, и очень большие — на несколько десятков человек. Над палатками взды­ малась антенна рации. В разных местах на берегу работали группы ра­ бочих — копали землю, что-то перетаскивали. Провожаемый любопыт­ ными взглядами, Крушинский поднялся в березнячок и услышал стрекот пишущей машинки. Он направился на этот стрекот. В большой палатке человек тридцать — большинство в спецовках, бритые, в галстуках, — писали, сидели над чертежами. Крушинский спросил, как ему пройти к главному инженеру Гольд­ шмидту. Немолодой, чисто выбритый человек, подняв голову от паутины черных линий на кальке, ответил: — Это не здесь. Вон там земляночка, — он указал в окно на берез­ нячок. — Главный инженер пока не имеет кабинета. Простите, вы —■ приезжий? — Приезжий, — ответил Крушинский, направляясь к выходу. Гольдшмидт оказался совсем не таким, каким его представлял Кру­ шинский. Он много слышал о нем, как испытанном и удачливом стро­ ителе железных дорог. Вместо рослого, плотного мужчины Крушинского