Сибирские огни, 1958, № 6

(поджог усадьбы кулака Зимовского). В образе деда Фишки в своеобразной фор­ ме нашел отражение стихийный протест патриархального крестьянина, на которо­ го' стал надвигаться новый невидимый, непонятный, неуловимый враг — капи­ тализм. Пройдет время, и дед Фишка с помо­ щью племянника Матвея поймет всю ■бесплодность своих одиноких усилий. Но, поняв , он с удвоенной энергией вклю­ чится в коллективную борьбу крестьян з а кедровник, будет выполнять даже та­ кие ответственные поручения, как агита­ ция солдат, а в годы гражданской вой­ ны станет незаменимым разведчиком партизанского отряда. Таков путь развития деда Фишки, от бунтаря-одиночки до сознательного уча­ стника революции. В этом обаятельном ■образе воплощены существенно важные стороны крестьянского движения. Любовное, доброжелательное, согре­ тое ласковым юмором авторское отно­ ш ение к представителям старшего поко­ ления Строговых рисует нам сибирскую деревню в просветленных, жизнеутверж­ дающих тонах. Но есть в романе и сце­ ны, вызывающие чувство боли за при­ верженность крестьян к старинке, за их непоследовательность в ненависти к бо­ гатеям . Здесь уже автору не до юмора, краски сгущаются, в голосе писателя звучит горькая ирония. Такова, напри­ мер, сцена поминок. Во время схватки за кедровник был убит кулак Платон Юткин. Ж елая воца- рить «мир и согласие», его сын Евдоким пригласил на поминки все село. И что же? «Юткиных не любили, однако на 'по­ минки собралось народу немало..'. Мно­ гие пришли сюда единственно из-за сыт­ ного обеда и рюмки водки... Некоторые из стариков захмелели и, вспоминая Платона, расхваливали его добродете­ ли ...» . Крестьяне, поднявшиеся против ку­ лацкого засилия и в горячей схватке убившие своего врага, приходят на его поминки и «расхваливают его доброде­ тели!». Но и эта мрачная драматическая сце­ на -заканчивается порывом к активной борьбе: тотчас следует оскорбительная выходка Евдокима Юткина, все при­ сутствующие, «опрокидывая чашки с лапшой и стаскивая холщовые скатер­ ти», выходят из-за столов и возбужден­ ной толпой покидают дом. Дед Фишка призывает односельчан скакать на вы­ ручку арестованных мужиков, и все поддерживают его предложение. Так в каждой сцене, в каждом образе, в итоге — во всем романе, одерживают верх краски романтического прославле­ ния нового, нарождающегося. Становление характера Матвея Стро- гова — центрального героя романа, его развитие раскрывает важнейшую тему роста сознания крестьян, их перехода к организованной борьбе под руководством большевиков. Отважный охотник, пытливый, наблю­ дательный, грамотный и непьющий юно­ ша — таковы наши первоначальные све­ дения о Матвее. Вскоре мы видим и весьма привлека­ тельный внешний облик «высокого, крепкого молодчаги, с гордой посадкой головы, с чубом волнистых русых во­ лос». Его голубые глаза смотрят на мир «с живым и пристальным любопытст­ вом». Пытливый ум Матвея ищет ответа на многие мучительные вопросы. Если вначале его интересуют вещи отвлечен­ ные — «как земля и небо устроены», то вскоре появляется глухая, неясная тос­ ка — как уберечь тайгу от посягатель­ ства на нее богатеев? Побывав в солдатчине, повидав но­ вые края , новых людей, Матвей возвра­ щается в родное село и внешне и внут­ ренне возмужавшим. Теперь он уже по­ нимает, что готовящаяся война на Д аль­ нем Востоке нужна лишь царю и поме­ щикам, что захват чужих земель народу пользы принести не может — «свои же деревенские кровососы доймут». Но не знает еще Матвей путей борьбы со злом, еще не до конца потеряна вера в царя- батюшку — «может быть, не знает, не ведает он, как живет народ?». И по- прежнему на душе у Матвея неспокойно. Не радовали его ни приобретения жены по хозяйству, ни ее честолюбивые за ­ мыслы «жить на зависть другим». Матвей знакомится с большевиками — уральским слесарем Беляевым и сту­ дентом Соколовским. От них он узнал о классовой борьбе, о том, что только че­ рез коллективную организованную борь­ бу придут трудящиеся к власти. Глубоко в душу запали слова большевистской правды, и когда через некоторое время обстоятельства жизни вновь столкнули Матвея с большевиками, он уже был го­ тов, рискуя собой, включиться в их ра­ боту. Не по авторскому произволу, а целым рядом конкретных жизненных обстоя­ тельств, всей логикой развития образа становится Матвей мужественным бор­ цом революции, подлинным вожаком крестьянского движения. От незнания к знанию, от смутных томлений к актив­ ной борьбе, от таежного охотника до ко­ мандира партизанского соединения — таковы вехи пути Матвея Строгова. Жизненная достоверность, убедитель­ ность этого образа в своеобразии инди­ видуальности, личной судьбы героя. Просто и непринужденно рассказывает Г. Марков о Матвее, и ни на минуту не возникает сомнения в реальности всей сложной эволюции этого характера. Вот как, например, начался важней­ ший период жизни Матвея — его непо­ средственное участие в революционной