Сибирские огни, 1958, № 6

Н. БАБИН Судьба рикши С яркой и нарядной Нанкинлу, где все полыхает огнями неоновых реклам, где сверкают витрины магазинов, мы свернули в тихий, спокойный переулок, где совсем мало прохожих. Эти неторопливые прогулки по вечер­ нему Шанхаю очень нравились нам с Тан'ем. Почти каж дая приносила что- нибудь интересное, пополняла наши зна­ ния чем-то новым. Вот и сейчас мы остановились, на­ блюдая за стоящими у обочины тротуа­ ра велокебами. Их три. Откинувшись на оранжевые спинки сидений, обратив лица к черному звездному небу, в них молча леж али рикши. Словно полиро­ ванные, блестели их коричневые, без рубах, тела. Казалось, рикши спали. Но нет. Вот подошли двое — мужчина и женщи­ на, — и рикши вскочили. Еще минута— и одна из колясок скрылась за поворо­ том, там, где сверкает главная улица города. Быстро вращ ая педали, уехал с пасса­ жиром и второй велорикша. — Может, подойдем? — спросил я у Таня, показывая на третьего рикшу. — Нихао! Здравствуйте! — обрати­ лись мы к невысокому, сутуловатому человеку. Он вскочил, готовый к услугам. Но мы не собирались ехать. Рикш а пони­ мающе кивнул головой. — Суляньжень, суляньжень!1 Известно, что советский человек ни­ когда не позволит себе воспользоваться коляской рикши. Перекинутым через плечо маленьким полотенцем он беспрестанно вытирал пот с осунувшегося, с редкой щетинкой лица. Видимо, рикша пробежал за день немало. Смущенный вниманием, Чэн Би-лун, так звали нашего нового зна­ комого, раздумчиво отвечал на вопросы. — Как жилось мне раньше? Худо жи­ лось. Ни мой старик отец, ни дед не имели своей земли. Я работал у поме­ щика, но кроме похлебки из дикого лука никогда ничего не ел. Я убежал в Шанхай. Но судьба не жаловала меня. Таких бездомных и нищих было в Ш ан­ 1 Советский человек. хае столько же, сколько рисовых зерен в мешке. Чэн Би-лун снова медленно вытер по- лотенцем лицо и грудь. Вечер был душ­ ный и влажный. А может быть, обиль­ ный пот у рикши от волнения? Может быть, очень неожиданная для него эта встреча с советским человеком? — Туго пришлось мне тогда. Никогда не имел я одеяла. Никогда. Лишь рва­ ный халат я носил круглый год. Даже дырявой циновки не было, чтобы под­ стилать на ночь под мостом, где я спал. Доверчивы е ' черные глаза Чэн Би­ луна оживились, когда я спросил его о сегодняшней жизни. — О, после освобождения — совсем другое дело! Я покончил с долгами и ни­ щетой. Я живу теперь человеческой жизнью. И Чэн Би-лун рассказал , что уже три года как с ручной коляски он перешел на велокеб. Но жизнь все еще нелегкая. Заработки невысокие. Дело в том, по­ яснил он, что все меньше становится пассажиров, все больше в Шанхае авто­ бусов, трамваев, автомашин. Старший брат Чэн Би-луна тоже был рикшей. Но вот в начале года, по предложению н а ­ родной власти, он уехал вместе с семь­ ей на остров Чансиндао. Им отвели це­ линные земли, построили для них дома. — А далеко этот остров Чансиндао? — Нет, совсем недалеко, всего семь­ десят пять ли от Шанхая . Б рат недавно наведывался сюда, спрашивал я у него: «Хорошо там?» Говорит: «Очень хоро­ шо!» Вот я и собираюсь тоже на Чан­ синдао. Буду выращивать рис. Теперь уже не для помещика, для своей семьи... Так впервые услышал я об острове Чансиндао. Впервые, но не в последний раз. Случилось так, что через два дня китайские товарищи пригласили меня на защиту дипломных проектов в Шан­ хайский институт транспорта. Они уве­ ряли, что там произойдет событие, кото­ рое, несомненно, заинтересует советско­ го гостя. В просторном зале института собра­ лось человек двести студентов. Один за другим выпускники выходили на суд комиссии, защ ищ ая свои проекты. •Вот перед комиссией, как объявили, пред­