Сибирские огни, 1958, № 6

рикш со льдом образуются лужицы. Тут же, в застывшем потоке, стоят запряженные цугом мулы и ослики с подвязанными под хвостом мешками. На порожней колымаге с большими резино­ выми колесами растянулся возчик, жего напарник стоит в оглоблях, ожидая, ког­ да на светофоре загорится зеленый свет. И над всем этим скопищем возвышают­ ся, как слоны, автобусы и трамвайные вагоны. Красный свет гаснет, загорается ро­ зовый. Поток вздрагивает, оживает и, когда появляется зеленый ,— весь уст­ ремляется вперед. И тотчас же на дру­ гой улице застывает другой поток, та­ кой же огромный и также по-пекински колоритный. Регулировщик снова дела­ ет какие-то записи в своей книжке. Я улучаю подходящий момент и спраши­ ваю, что он записывает. — Мне поручено,— отвечает регули­ ровщ ик ,— обследовать и изучить улич­ ное движение. — Вы подсчитываете, сколько прохо­ дит людей и проезжает машин и телег? — Да. И знаете, что оказывается? В течение одного только часа через этот перекресток проехало более тридцати тысяч велосипедистов и велокебов, око­ ло шестисот автомашин, и мотоциклов, и прошло пятнадцать тысяч пешеходов. Время приближалось к десяти. На перекрестке стало спокойнее. Домохо­ зяйки с сумками в руках прошли на овощной рынок. Потянулась цепочка служащих в свои министерства. А через некоторое время вновь стало необычайно людно. — Тише и малолюднее,— сказал мне регулировщик ,— становится лишь с де­ вяти часов вечера, а с семи утра улицы снова превращаются в огромный мура­ вейник. * * * Где бы я ни был в Китае — в горо­ дах, рабочих поселках, в деревнях, я всюду почти физически чувствовал, что нахожусь в стране, в которой живет чет­ вертая часть человечества — шестьсот миллионов человек. Еще на заре истории в Китае было двадцать миллионов. Существует легенда, что Китай осно­ вали сто китайских семейств, «сто имен», пришедших из Центральной Азии. Накануне нашей эры сто семейств превратилось в пятьдесят миллионов че­ ловек, в 1500 году — в сто миллионов, в 1700 — в сто пятьдесят миллионов, а еще два столетия спустя — в четыре­ ста двадцать восемь миллионов. Цифры эти огромны, но они являются явно преуменьшенными. Я беседовал по этому вопросу с известным писателем Чжао Шу-ли. Он сказал: — По китайскому традиционному по- верию, власть над жизнью и смертью людей находится в руках владыки ада Яньвана. У Яньвана есть «Книга жизни и смерти», в которой записаны сроки жизни людей и животных. В старом Ки­ тае народ прозвал домовые книги «Кни­ гами жизни и смерти». Я с большим уважением отношусь к сатирическому таланту того, кто первый придумал это название. Народ всяческими способами избегал вписывания в эти адовы книги своих детей. Каждый китаец знал, что правящие классы являлись его злейшим врагом с первого же дня его появления на свет. Поэтому он всегда и во всем старался скрыть от них все данные о себе. Сокрытие данных о численности и составе населения — проявление на­ родной мудрости в целях самосохране­ ния. Но именно благодаря этому никто и не мог определить точную численность населения Китая. После освобождения народ сжег «Книги жизни и смерти» и завел «Кни­ ги правды». В 1953 году была проведе­ на всекитайская перепись населения. Оказалось — в Китае проживает 601 .912 .376 человек. А это значит— каждый четвертый человек на земле — китаец, каждый третий новорожденный — тоже китаец. По численности насе­ ления Китай в полтора раза больше Ев­ ропы, почти втрое больше всей Африки, вдвое больше обеих Америк. Французский писатель Клод Руа , по­ бывавший в Китае в 1952 году, в своей книге «Ключи к Китаю» цитирует изре­ чение своего земляка, пресловутого Ан­ дре Шида, который сказал в Бейруте и в Брюсселе: «Я верю в добродетель ма­ леньких народов. Верю в добродетель малых количеств. Мир спасут единицы». «Что это означает? — спрашивает Клод Р у а и отвечает: — Ровно ничего. Я не верю, что добродетель бельгийцев превосходит добродетель китайцев. И совсем не уверен в том, что жители Ко­ ста-Рики умственно и морально богаче жителей Советского Союза». Восклицание Андре Жида: «Мир спа­ сут единицы» —’ или не более как пус­ тое словцо, или маскировка заветной мысли о господстве западного меньшин­ ства над восточным большинством, то есть западных империалистов над наро­ дами Востока. Кроме преклонения перед «малым числом», которое якобы должно господ­ ствовать, империалисты явно1побаивают­ ся огромной численности китайского на­ селения. Уже много лет они трубят, что над миром висит «желтая опасность»: «Их так много, что они поглотят всю Европу и Америку». Колонизаторов «успокаивала» высо­ кая смертность в Китае. Но вот в Китае победила революция, и буквально через два месяца во французской буржуазной